No more fuck ups

Poker Stars $14.29+$0.71 No Limit Hold'em Tournament - t10/t20 Blinds - 2 players - View hand 1623407
DeucesCracked Poker Videos Hand History Converter

BB: t1960 98 BBs
Hero (BTN/SB): t1040 52 BBs

Pre Flop: (t30) Hero is BTN/SB with 4 9
Hero calls t10, BB checks

Flop: (t40) 2 9 4 (2 players)
BB checks, Hero bets t30, BB calls t30

Turn: (t100) 7 (2 players)
BB checks, Hero bets t110, BB calls t110

River: (t320) J (2 players)
BB checks, Hero bets t370, BB calls t370

Final Pot: t1060
BB mucks 5 7
Hero shows 4 9 (two pair, Nines and Fours)
Hero wins t1060

Poker Stars $14.29+$0.71 No Limit Hold'em Tournament - t25/t50 Blinds - 2 players - View hand 1623412
DeucesCracked Poker Videos Hand History Converter

Hero (BTN/SB): t1384 27.68 BBs
BB: t1616 32.32 BBs

Pre Flop: (t75) Hero is BTN/SB with 4 A
Hero raises to t125, BB calls t75

Flop: (t250) 4 4 5 (2 players)
BB checks, Hero bets t75, BB calls t75

Turn: (t400) 6 (2 players)
BB checks, Hero bets t225, BB calls t225

River: (t850) 7 (2 players)
BB checks, Hero checks

Final Pot: t850
Hero shows 4 A (three of a kind, Fours)
BB shows K T (a pair of Fours)
Hero wins t850

Poker Stars $6.67+$0.33 No Limit Hold'em Tournament - t15/t30 Blinds - 2 players - View hand 1623411
DeucesCracked Poker Videos Hand History Converter

Hero (BB): t1946 64.87 BBs
BTN/SB: t1054 35.13 BBs

Pre Flop: (t45) Hero is BB with K 8
BTN/SB calls t15, Hero checks

Flop: (t60) 8 4 7 (2 players)
Hero bets t45, BTN/SB raises to t120, Hero raises to t1916 all in, BTN/SB calls t904 all in

Turn: (t2108) J (2 players - 2 are all in)

River: (t2108) 2 (2 players - 2 are all in)

Final Pot: t2108
Hero shows K 8 (a pair of Eights)
BTN/SB shows Q Q (a pair of Queens)
BTN/SB wins t2108

Poker Stars $14.29+$0.71 No Limit Hold'em Tournament - t10/t20 Blinds - 2 players - View hand 1623463
DeucesCracked Poker Videos Hand History Converter

Hero (BTN/SB): t1530 76.50 BBs
BB: t1470 73.50 BBs

Pre Flop: (t30) Hero is BTN/SB with A K
Hero raises to t60, BB calls t40

Flop: (t120) 3 7 Q (2 players)
BB bets t60, Hero calls t60

Turn: (t240) K (2 players)
BB bets t340, Hero raises to t680, BB calls t340

River: (t1600) 8 (2 players)
BB checks, Hero bets t360, BB calls t360

Final Pot: t2320
Hero shows A K (a pair of Kings)
BB shows Q 3 (two pair, Queens and Threes)
BB wins t2320

Я удвоилась и потом контрольный:

Poker Stars $14.29+$0.71 No Limit Hold'em Tournament - t15/t30 Blinds - 2 players - View hand 1623467
DeucesCracked Poker Videos Hand History Converter

Hero (BB): t765
[b]Flop: (t60) 4 2 3 (2 players)
Hero checks, BTN/SB bets t90, Hero raises to t735 all in, BTN/SB calls t645

Turn: (t1530) 7 (2 players - 1 is all in)

River: (t1530) 8 (2 players - 1 is all in)

Final Pot: t1530
Hero shows 2 5 (a pair of Deuces)
BTN/SB shows 5 6 (a straight, Four to Eight)
BTN/SB wins t1530 25.50 BBs[/b]
BTN/SB: t2235 74.50 BBs

Pre Flop: (t45) Hero is BB with 2 5
BTN/SB calls t15, Hero checks

1 Poker Stars $14.29+$0.71 No Limit Hold'em Tournament - t20/t40 Blinds - 2 players - View hand 1623530
DeucesCracked Poker Videos Hand History Converter

Hero (BB): t941 23.52 BBs
BTN/SB: t2059 51.48 BBs

Pre Flop: (t60) Hero is BB with J 2
BTN/SB calls t20, Hero checks

Flop: (t80) 2 9 3 (2 players)
Hero bets t40, BTN/SB calls t40

Turn: (t160) 3 (2 players)
Hero bets t60, BTN/SB calls t60

River: (t280) 3 (2 players)
Hero checks, BTN/SB bets t1919 all in, Hero calls t801 all in

Final Pot: t1882
Hero shows J 2 (a full house, Threes full of Deuces)
BTN/SB shows 3 J (four of a kind, Threes)
BTN/SB wins t1882


2 Poker Stars $14.29+$0.71 No Limit Hold'em Tournament - t10/t20 Blinds - 2 players - View hand 1623529
DeucesCracked Poker Videos Hand History Converter

Hero (BB): t1480 74 BBs
BTN/SB: t1520 76 BBs

Pre Flop: (t30) Hero is BB with 4 A
BTN/SB calls t10, Hero raises to t70, BTN/SB calls t50

Flop: (t140) J A 9 (2 players)
Hero checks, BTN/SB checks

Turn: (t140) 6 (2 players)
Hero bets t110, BTN/SB calls t110

River: (t360) J (2 players)
Hero checks, BTN/SB bets t140, Hero calls t140

Final Pot: t640
Hero mucks 4 A
BTN/SB shows 3 7 (a flush, Ace high)
BTN/SB wins t640


3 Poker Stars $14.29+$0.71 No Limit Hold'em Tournament - t10/t20 Blinds - 2 players - View hand 1623542
DeucesCracked Poker Videos Hand History Converter

Hero (BTN/SB): t1160 58 BBs
BB: t1840 92 BBs

Pre Flop: (t30) Hero is BTN/SB with T 6
Hero raises to t40, BB calls t20

Flop: (t80) 6 9 8 (2 players)
BB checks, Hero checks

Turn: (t80) 6 (2 players)
BB bets t80, Hero raises to t240, BB raises to t1800 all in, Hero calls t880 all in

River: (t2320) 4 (2 players - 2 are all in)

Final Pot: t2320
Hero shows T 6 (three of a kind, Sixes)
BB shows 6 9 (a full house, Sixes full of Nines)
BB wins t2320

Вы можете написать, что это слишком фишивато я сделала,типа борды опасные итд...сама виновата..да.. но там так вышло, у нас история была с динамикой))

Poker Stars €6.67+€0.33 No Limit Hold'em Tournament - t10/t20 Blinds - 2 players - View hand 1625152
DeucesCracked Poker Videos Hand History Converter

BTN/SB: t1610 80.50 BBs
Hero (BB): t1390 69.50 BBs

Pre Flop: (t30) Hero is BB with 4 J
BTN/SB raises to t40, Hero calls t20

Flop: (t80) 6 4 4 (2 players)
Hero checks, BTN/SB bets t80, Hero raises to t220, BTN/SB calls t140

Turn: (t520) Q (2 players)
Hero bets t420, BTN/SB raises to t1350 all in, Hero calls t710 all in

River: (t2780) J (2 players - 2 are all in)

Final Pot: t2780
BTN/SB shows J J (a full house, Jacks full of Fours)
Hero shows 4 J (a full house, Fours full of Jacks)
BTN/SB wins t2780

Poker Stars $6.67+$0.33 No Limit Hold'em Tournament - t10/t20 Blinds - 2 players - View hand 1626361
DeucesCracked Poker Videos Hand History Converter

Hero (BTN/SB): t1700 85 BBs
BB: t1300 65 BBs

Pre Flop: (t30) Hero is BTN/SB with A K
Hero raises to t60, BB calls t40

Flop: (t120) 4 6 K (2 players)
BB bets t100, Hero raises to t300, BB raises to t500, Hero raises to t1640 all in, BB calls t740 all in

Turn: (t2600) T (2 players - 2 are all in)

River: (t2600) 2 (2 players - 2 are all in)

Final Pot: t2600
Hero shows A K (a pair of Kings)
BB shows 5 4 (a pair of Fours)
Hero wins t2600

Poker Stars $6.67+$0.33 No Limit Hold'em Tournament - t10/t20 Blinds - 2 players - View hand 1626363
DeucesCracked Poker Videos Hand History Converter

BTN/SB: t1360 68 BBs
Hero (BB): t1640 82 BBs

Pre Flop: (t30) Hero is BB with 9 Q
BTN/SB raises to t60, Hero calls t40

Flop: (t120) T T 9 (2 players)
Hero bets t60, BTN/SB raises to t180, Hero calls t120

Turn: (t480) 3 (2 players)
Hero checks, BTN/SB bets t300, Hero calls t300

River: (t1080) T (2 players)
Hero checks, BTN/SB bets t820 all in, Hero calls t820

Final Pot: t2720
BTN/SB shows J 8 (three of a kind, Tens)
Hero shows 9 Q (a full house, Tens full of Nines)
Hero wins t2720

Poker Stars €6.67+€0.33 No Limit Hold'em Tournament - t10/t20 Blinds - 2 players - View hand 1626380
DeucesCracked Poker Videos Hand History Converter

Hero (BTN/SB): t1655 82.75 BBs
BB: t1345 67.25 BBs

Pre Flop: (t30) Hero is BTN/SB with 9 7
Hero raises to t40, BB calls t20

Flop: (t80) 9 J 3 (2 players)
BB bets t80, Hero calls t80

Turn: (t240) J (2 players)
BB bets t240, Hero calls t240

River: (t720) 2 (2 players)
BB checks, Hero checks

Final Pot: t720
Hero shows 9 7 (two pair, Jacks and Nines)
BB shows 6 4 (a pair of Jacks)
Hero wins t720

Poker Stars €6.67+€0.33 No Limit Hold'em Tournament - t10/t20 Blinds - 2 players - View hand 1626381
DeucesCracked Poker Videos Hand History Converter

Hero (BB): t1410 70.50 BBs
BTN/SB: t1590 79.50 BBs

Pre Flop: (t30) Hero is BB with A K
BTN/SB calls t10, Hero raises to t80, BTN/SB calls t60

Flop: (t160) 8 2 5 (2 players)
Hero bets t100, BTN/SB calls t100

Turn: (t360) 9 (2 players)
Hero bets t145, BTN/SB calls t145

River: (t650) 2 (2 players)
Hero checks, BTN/SB checks

Final Pot: t650
Hero shows A K (a pair of Deuces)
BTN/SB mucks 4 3
Hero wins t650

Верность марке - Рассказ Повара Убийцы

Мистеру Кеннету МакАртуру
Директору по связям с общественностью
“Kutting Blok Knife Products, Inc”

Дорогой мистер МакАртур,
Просто чтобы вы знали: ваша компания производит замечательные ножи. Выдающиеся ножи.

Профессиональная кулинария — дело само по себе нелегкое, а если приходится работать с плохим ножом, то это уже не работа, а просто мучение. Тебе нужно нарезать картофель allumette, соломкой, причем каждая долька должна быть тоньше карандаша. Я уже не говорю про картофель фри. Возьмем для сравнения ваш изумительный проволочный резак — ломтик картофеля всего лишь в два раза толще самой проволоки. Ты зарабатываешь на жизнь, вырезая морковные brunoisette, а масло в кастрюле уже растопилось, и люди вопят, требуют картофель minunette, и при таком положении дел ты очень быстро понимаешь разницу между плохим ножом и «Kutting Blok».
Я могу рассказать столько историй. О том, как ваши ножи буквально спасали мне жизнь. Пошинкуйте бельгийский цикорий восемь часов подряд, и вы, вероятно, поймете, что у меня за жизнь.
И все же закон подлости действует неизменно: можно весь день тюрнировать молодую морковь, чтобы получились оранжевые шарики безупречной формы, и запороть за весь день только одну, но эта испорченная морковь непременно попадет на тарелку какого нибудь несостоявшегося поваренка, ничтожества с дипломом об окончании кулинарных курсов, просто никчемной бумажкой, который теперь мнит себя ресторанным критиком. Какого то дятла, который толком не знает, как надо жевать и глотать, но который напишет у себя в газете, что шеф повар в «Chez Restaurant» не умеет тюрнировать морковь.
Или какой нибудь дуры, которую никто не возьмет даже шляпки срезать с шампиньонов, но которая ввернет в своей жалкой статейке, что моя соломка из пастернака, она недостаточно тонкая.
Паршивые ренегаты. Ну да: выискивать мелкие просчеты других — это значительно проще, чем готовить еду самому.
Хочу, чтобы вы знали: каждый раз, когда поступает заказ на картофель по дофински или карпаччио из говядины, кто то у нас на кухне возносит горячую благодарственную молитву за ножи «Kutting Blok». За их безупречную балансировку. За проклепанные рукоятки.
Разумеется, тьфу тьфу тьфу, постучим по дереву, всем нам хочется меньше работать, а зарабатывать больше. Но эти изменщики, эти дешевые критики, которые полагают себя всезнайками и только и думают, как бы больнее поддеть людей, которые честно пытаются заработать себе на хлеб, снимая кожу с телячьего языка… срезая почечный жир… удаляя пленку с печенки… пока эти критики сидят в своих чистеньких кабинетах и печатают свои грязные пасквили чистенькими пальчиками… это просто неправильно.
Разумеется, это их личное мнение. Но в напечатанном виде, рядом с настоящими новостями — голодом, землетрясениями и серийными убийцами — оно смотрится в тех же масштабах.
Кто то ворчит, что ему подали макароны недостаточно аldеntе. Как будто его мнение — это какое нибудь форс мажорное обстоятельство.
Это такая антиреклама. Негативное отношение гарантировано.
А я так считаю: кто может, тот делает. Кто не может, тот критикует.
Это не журналистика. Не объективное отражение фактов. Не репортаж, а осуждение.
Эти критиканы, никто из них не приготовит нормальное блюдо даже под страхом смерти.
С учетом всего вышесказанного я приступил к выполнению своего плана.
Даже если ты лучший на свете повар, работа на кухне — это медленная смерть. От миллиона крошечных ножевых порезов. От десяти тысяч мелких ожогов. Всю ночь стоишь на ногах, на холодном бетоне. Или ходишь туда сюда по жирному, мокрому полу. Кистевой туннельный синдром, нервический спазм из за того, что ты только и делаешь, что шинкуешь, помешиваешь и режешь. Чистишь целое море креветок под ледяной водой. Боли в коленях и варикозные вены. Хроническое растяжение плеча и запястья. Человек, избравший карьеру приготовления безупречных фаршированных кальмаров, обрекает себя на мучения на всю жизнь. Жизнь, посвященная обжарке телячьей голени для идеального оссобуко по милански, — это долгая, медленная смерть под пыткой.
Даже если ты непробиваемо толстокожий, все равно неприятно, когда тебя разбирают по косточкам в какой нибудь газетенке или в Интернете.
Этих онлайновых знатоков расплодилось немерено. Идут по десять центов за дюжину. Любой может заделаться в критики, был бы рот и компьютер.
Собственно, это и объединяет всех моих жертв. Хорошо, что полиция работает в каждом городе автономно, иначе они бы заметили связь между внештатным писакой в Сиэтле, студентом, писавшим обзоры в Майами, туристом со Среднего Запада, который поместил свои отзывы о поездке на каком то там сайте, посвященном путешествиям… В выборе жертв существует система. Пока что их было шестнадцать. И у меня были причины для злости, которая копилась годами.
Нет почти никакой разницы, из чего делать филе: из кролика или из злобного недоумка, который высказался на вебсайте, что в твоем Costatine al Finocchio не хватает марсалы.
И спасибо ножам «Kutting Blok». Ваши обвалочные ножи идеально справляются и с той и другой задачей, и потом не болят ни рука, ни запястье, как это бывает при использовании дешевых штампованных разделочных ножей.
То же самое можно сказать и о ваших восьмидюймовых филетировочных ножах с гнущимся лезвием: с ними приятно работать. Что срезать пленку с говяжьей вырезки, что снять кожу с мелочной сволочи, который писал в своей жалкой статейке, что твое мясо под соусом «Веллингтон» было испорчено, потому что ты положил слишком много гусиной печенки, — все получается быстро и без всяких усилий.
Легко точить, легко мыть. Ваши ножи — настоящее благословение.
Зато жертвы, когда ты встречаешься с ними лично, — одно сплошное разочарование. Хотя ты и не ждешь ничего особенного.
Для того чтобы устроить встречу, хватает одной незатейливой лести. Можно прикинуться потенциальным сексуальным партнером, который мог бы их заинтересовать. Но еще лучше назваться редактором какого нибудь солидного журнала, который буквально мечтает о том, чтобы они с ним сотрудничали. Им пора выйти на международный уровень. Получить ту известность, какую они, безусловно, заслуживают своим редким талантом. О них узнает весь мир. Предложи им и половину всей этой бодяги, и они прибегут на встречу в любой темный проулок, какой ты им скажешь.
При личной встрече всегда выясняется, что глазки у них малюсенькие малюсенькие. Каждый — как черный камушек, застрявший в пупке на жирном пузе. Но опять же, спасибо ножам «Kutting Blok»: в разделанном виде, в порционных кусках, они смотрятся значительно лучше. Хорошее, свежее мясо для приготовления хорошего, вкусного блюда.
После того как ты выпотрошишь несколько сотен цесарок, тебе уже не составит труда выпотрошить и внештатного автора, написавшего в каком нибудь путеводителе по местам развлечений, что твои пироги с эскариолем и греческим сыром были слегка жестковаты. С 10 дюймовым французским ножом «Kutting Blok» это ничуть не труднее, чем потрошить форель, лосося или любую другую круглую рыбу.
Странно, что в памяти остаются какие то незначительные детали. Смотришь на чью нибудь тонкую, хрупкую лодыжку и представляешь себе эту женщину девочкой школьницей: какой она была еще до того, как заделалась в ресторанные критики. Или еще один критик: у него были блестящие коричневые ботинки, как карамельная корочка на крем брюле.
Каждый ваш нож сделан с тем же вниманием к деталям.
С той же заботой и любовью, которую я вкладывал в приготовление каждого блюда.
И все таки, несмотря на все предосторожности, рано или поздно полиция меня поймает. Это лишь вопрос времени. В этой связи меня больше всего беспокоит, что общественное мнение свяжет ножи «Kutting Blok» с серией поступков, которые люди, скорее всего не поймут.
Мои предпочтения будут расценены как своего рода реклама. Вроде как Джек Потрошитель, решивший продвинуть любимую марку ножей.
Тед Банди рекомендует веревки от фирмы такой то.
Ли Харви Освальд предпочитает винтовки от фирмы такой то.
Скорее, антиреклама. Которая может существенно повредить вашим продажам. И особенно в преддверии рождественских праздников.
Это стандартная практика во всех центральных газетах: как только в редакцию поступает известие о какой нибудь крупной авиакатастрофе — столкновение в воздухе, угон самолета, авария на взлетно посадочной полосе, — они убирают из номера всю рекламу авиакомпаний. Потому что они уже знают: через несколько минут начнутся звонки из всех авиакомпаний с просьбой снять заявленную рекламу, пусть даже им и придется выплачивать полную стоимость неиспользованного рекламного места. Места, которое в последний момент заполнят бесплатными объявлениями Американского общества помощи раковым больным или людям, страдающим мышечной дистрофией. Потому что авиакомпаниям не хочется рисковать: им не нужно, чтобы их название ассоциировалось у читателя с сегодняшней катастрофой. Несколько сотен погибших. И рядом — реклама такой то авиакомпании. Нет, лучше не надо.
Вспомним хотя так называемые «тайленоловые убийства». В 1982 году, когда семеро человек отравились насмерть, «Johnson and Johnson» объявили о том, что изымают со складов и из продажи все таблетки тайленола, что принесло корпорации убытков на 125 миллионов долларов.
Это действительно антиреклама. То, чем, собственно, и занимаются все эти критики в своих подлых обзорах, которые они публикуют исключительно для того, чтобы показать, какие они умные.
Воспоминания о всех жертвах, включая и ваши замечательные ножи, применявшиеся при разделке, еще очень свежи. Полиции не придется долго стараться, чтобы вытянуть из меня признание, которое сделается достоянием широкой публики, с подробным перечислением, какие именно ваши ножи я использовал и для чего.
И после этого люди заговорят об «убийце с ножами от „Kutting Blok“ или о „маньяке, предпочитавшем ножи «Kutting Blok“ Ваша компания у всех на слуху, в отличие от скромного анонимного меня. Ваши ножи покупают, их ценят за качество.
И мне бы не хотелось, чтобы мой проект повредил вашему доброму имени. Это было бы несправедливо.
Имейте в виду, что ресторанные критики практически не покупают ножей. Тьфу тьфу тьфу, постучим по дереву, но в данном случае симпатии производителей этого вида продукции скорее всего будут на моей стороне. На стороне героя, выходца из народа. Заранее не угадаешь.
Любое скромное денежное вспоможение, какое вы сможете мне оказать, послужит к нашей обоюдной пользе.
Чем больше я получу от вас средств, тем проще мне будет избегнуть ареста, и тем менее вероятно, что рядовой покупатель ножей узнает про этот печальный факт. Скромный дар в размере пяти миллионов долларов даст мне возможность уехать из страны и поселиться где нибудь в другом месте, далеко далеко за пределами вашей рыночной демографии. Эти деньги послужат гарантией блестящего будущего вашей компании. А мне хватит средств, чтобы получить необходимые навыки и сменить поле деятельности.
Или есть еще такой вариант: всего за миллион долларов я перейду на ножи «Sta Sharp» — и если меня арестуют, я поклянусь, что использовал для своего проекта исключительно их низкопробные изделия …
Один миллион долларов. Вроде не так уж и много за верность марке?
Для того чтобы сделать пожертвование, дайте, пожалуйста, акцидентное объявление в ближайшем воскресном выпуске вашей местной газеты. После этого я свяжусь с вами, и мы обсудим детали. Если же объявления не будет, могут быть новые жертвы.
Спасибо, что вы приняли во внимание мою просьбу. Надеюсь на скорый ответ.
В этом мире, где столь немногие посвящают себя производству продукции неизменно превосходного качества, ваша компания достойна всяческих похвал.
Остаюсь, как всегда, вашим верным поклонником,
Ричард Талбот.

Poker Stars $6.67+$0.33 No Limit Hold'em Tournament - t10/t20 Blinds - 2 players - View hand 1628097
DeucesCracked Poker Videos Hand History Converter

BB: t1120 56 BBs
Hero (BTN/SB): t1880 94 BBs

Pre Flop: (t30) Hero is BTN/SB with 7 2
Hero calls t10, BB checks

Flop: (t40) 7 8 5 (2 players)
BB checks, Hero bets t30, BB calls t30

Turn: (t100) J (2 players)
BB checks, Hero bets t50, BB calls t50

River: (t200) K (2 players)
BB bets t100, Hero raises to t340, BB calls t240

Final Pot: t880
BB mucks 9 6
Hero shows 7 2 (a flush, King high)
Hero wins t880

Poker Stars €14.29+€0.71 No Limit Hold'em Tournament - t10/t20 Blinds - 2 players - View hand 1628158
DeucesCracked Poker Videos Hand History Converter

BTN/SB: t1260 63 BBs
Hero (BB): t1740 87 BBs

Pre Flop: (t30) Hero is BB with 6 6
BTN/SB calls t10, Hero raises to t70, BTN/SB raises to t140, Hero calls t70

Flop: (t280) 4 T 3 (2 players)
Hero checks, BTN/SB bets t160, Hero calls t160

Turn: (t600) 7 (2 players)
Hero bets t210, BTN/SB calls t210

River: (t1020) 5 (2 players)
Hero bets t390, BTN/SB calls t390

Final Pot: t1800
BTN/SB mucks 7 K
Hero shows 6 6 (a straight, Three to Seven)
Hero wins t1800

Poker Stars $6.67+$0.33 No Limit Hold'em Tournament - t15/t30 Blinds - 2 players - View hand 1628170
DeucesCracked Poker Videos Hand History Converter

BTN/SB: t1600 53.33 BBs
Hero (BB): t1400 46.67 BBs

Pre Flop: (t45) Hero is BB with 8 6
BTN/SB calls t15, Hero checks

Flop: (t60) 4 8 K (2 players)
Hero bets t45, BTN/SB raises to t150, Hero calls t105

Turn: (t360) 6 (2 players)
Hero bets t255, BTN/SB raises to t660, Hero raises to t1220 all in, BTN/SB calls t560

River: (t2800) 6 (2 players - 1 is all in)

Final Pot: t2800
BTN/SB shows Q J (a flush, King high)
Hero shows 8 6 (a full house, Sixes full of Eights)
Hero wins t2800

Poker Stars €6.67+€0.33 No Limit Hold'em Tournament - t15/t30 Blinds - 2 players - View hand 1628198
DeucesCracked Poker Videos Hand History Converter

Hero (BB): t1250 41.67 BBs
BTN/SB: t1750 58.33 BBs

Pre Flop: (t45) Hero is BB with A 4
BTN/SB raises to t60, Hero calls t30

Flop: (t120) A T T (2 players)
Hero checks, BTN/SB bets t90, Hero raises to t270, BTN/SB calls t180

Turn: (t660) 3 (2 players)
Hero checks, BTN/SB bets t1420 all in, Hero calls t920 all in

River: (t2500) K (2 players - 2 are all in)

Final Pot: t2500
Hero shows A 4 (two pair, Aces and Tens)
BTN/SB shows 5 5 (two pair, Tens and Fives)
Hero wins t2500

как говорили классики-заебись, четко

Только поймите правильно.
Никто не пытается защитить Кору.
Это случилось, ну, скажем, два года назад. Весной и осенью все сотрудники управления проходят обязательную переподготовку по оказанию первой медицинской помощи. Повторительный курс. Искусственное дыхание рот в рот. Сердечно легочная реанимация. Каждая группа собирается в комнате здоровья и практикуется в непрямом массаже сердца на специальном манекене тренажере. Участники разбиваются на пары, начальник отдела давит кукле на грудь, а кто то еще, встав на колени, зажимает ей нос и вдувает в рот воздух. Манекен называется «Бетти, дыши». Это такая модель: только торс с головой. Без рук и ног. Синие резиновые губы. Шаблонные распахнутые глаза. Зеленые. И все таки производители, ну, кто там делает эти куклы, приклеили ей ресницы. И еще — волосы. Рыжий парик, такой мягкий, что ты даже не чувствуешь, как твои пальцы рассеянно перебирают пряди, пока кто то не скажет: «Эй, ты чего?…»
Стоя на коленях перед манекеном, держа у него на груди руку с ярко красными ногтями, начальник отдела, директор Седлак, сказала, что лица всех манекенов модели
«Бетти» делают по шаблону посмертной маски одной молодой француженки.

— Это подлинная история — сказала она.
Это лицо на полу, это лицо одной девушки самоубийцы, тело которой выловили из реки больше века назад. Те же синие губы. Те же распахнутые глаза, тот же застывший взгляд. У всех кукол Бетти лицо реальной молодой женщины, которая однажды решила свести счеты с жизнью и бросилась в Сену.
Мы уже никогда не узнаем, что толкнуло ее на отчаянный шаг: несчастная любовь или одиночество. Но полицейские детективы сняли с нее посмертную маску в надежде, что это поможет выяснить, кто она и как ее имя, а несколько десятилетий спустя эта гипсовая маска попала к одному мастеру по изготовлению игрушек, и он использовал ее как шаблон для лица первой дышащей Бетти.
Несмотря на риск, что однажды где нибудь в школе, на фабрике или в армии кто то склонится над этим подобием мертвой девушки и узнает свою сестру, маму, дочь или жену, к ее губам приникают миллионы. Поколение за поколением, миллионы чужих людей прижимаются ртом к ее синим губам утопленницы. Отныне и впредь, до скончания века, люди по всему миру будут пытаться спасти эту мертвую женщину.
Эту женщину, которой просто хотелось умереть.
Девушку, которая превратила себя в вещь.
Никто не высказал это вслух. Но этого и не нужно высказывать.
И вот в прошлом году Кора Рейнольдс приходит со своей группой в комнату здоровья. Бетти вынимают из ее синего пластмассового чемоданчика, кладут на пол. На линолеум. Протирают ей рот перекисью водорода. Это стандартная гигиеническая процедура. Предписание руководства. Директор Седлак наклоняется и кладет обе ладони Бетти на грудь. На грудину. Кто то встает на колени и зажимает Бетти нос. Начальница резко надавливает на пластмассовую грудину. И парень, который стоит на коленях, прижавшись ртом к Беттиным резиновым губам, вдруг начинает кашлять.
Он отрывается от манекена, кашляет, садится на пятки. А потом он плюется. Прямо на линолеумный пол в комнате здоровья: тьфу. Вытирает рот тыльной стороной ладони и говорит:
— Черт, ну она и воняет.
Все остальные, кто был на занятии, столпились вокруг. Наклоняются, смотрят. И Кора Рейнольдс — как все. А этот парень, он говорит:
— Что то там у нее внутри… — Он закрывает рукой нос и рот. Он отворачивается в сторону, но все же косится на манекен. Он говорит: — Ну, давайте. Ударьте ее. Посильнее.
Директор Седлак наклонилась над Бетти, упершись руками ей в грудь. Ее ногти накрашены красным. Она давит на грудь манекена.
И между синими резиновыми губами надувается пузырь. Какая то жидкость, похожая на водянистый майонез, молочно белого цвета. Пузырь надувается. Сперва он, как жемчужина, маслянисто серая. Потом — как шарик для пинг понга. Потом — как бейсбольный мяч. А потом пузырь лопается. Белесые мутные брызги летят во все стороны. И да: эта штука воняет.
Сюда мог войти кто угодно. В комнату здоровья. Закрыть дзерь на задвижку. Разложить раскладушку и вздремнуть в обеденный перерыв. Если у кого то болит голова. Или живот. Здесь есть аптечка — для всех, кому нужно. Набор первой помощи. Аспирин и бинты. Заходи и бери. Без разрешения. Здесь нет особых удобств, но есть раскладушка, раковина, чтобы вымыть руки, на стене — выключатель, чтобы зажечь свет. И синий пластмассовый чемоданчик с Бетти. На нем нет замков.
Все, кто был на занятии, дружно переворачивают Бетти на бок, и какая то белая кашица сперва капает — кап кап кап, — а потом и течет тонкой струйкой у нее изо рта. Стекает по розовой резиновой щеке. Часть остается на синих губах из резины и пластмассовых зубах. Но большая часть проливается на пол.
Эта кукла, теперь — французская девушка. Которая утопилась. Сама себе жертва.
Все стоят, дышат через платки или через пальцы руки, прикрывающей рот и нос. От едкой вони слезятся глаза. Все судорожно сглатывают, словно пытаются удержать в желудках свой завтрак, яичницу с беконом, кофе, овсяные хлопья с обезжиренным молоком, персиковый йогурт, творог и английские булочки.
Парень, который уже начинал делать искусственное дыхание, хватает бутыль с перекисью водорода, набирает ее полный рот, так что аж раздуваются щеки. Он закрывает глаза и полощет рот, запрокинув голову к потолку. Потом сгибается и выплевывает всю перекись в маленькую металлическую раковину.
Все, кто был в комнате, вдыхают запах перекиси водорода, похожий на запах отбеливателя для белья, который кое как перебивает туалетную вонь из легких Бетти. Начальница дает указания, просит принести ей набор для сбора вещественных доказательств при расследовании половых преступлений. Тампоны, стеклышки и резиновые перчатки.
Кора Рейнольдс была в этой группе. Она стояла так близко, что у нее на подошвах осталась та липкая дрянь, которую она притащила аж до своего стола. После этого случая в дверь комнаты здоровья врезали замок, а ключ дали Коре. И с тех пор, если у тебя вдруг скрутит живот, ты расписываешься на листочке, ставишь дату и время, и только потом получаешь ключ. Если у тебя болит голова, ты идешь к Коре, и она выдает тебе два аспирина.
Ребята из лаборатории, когда провели экспертизу собранных образцов, спросили: Это что, шутка такая?
Да, сказали ребята из лаборатории, эта белая слизь — однозначно сперма. И часть этой спермы — полугодичной давности. Как раз когда проводились предыдущие курсы переподготовки. Но ее слишком много, спермы. К тому же анализ ДНК показал, что там потрудилось двенадцать, а может быть, даже пятнадцать разных мужчин.
Ребята из управления сказали: ага. Это была идиотская шутка. Давайте просто забудем об этом.
Люди так делают, да: превращают вещи в людей, а людей — в вещи.
Никто не утверждает, что это так прокололись сотрудники управления. Прокололись изрядно.
Вовсе не удивительно, что Кора забрала манекен домой. Как смогла, промыла ему легкие. Вымыла и расчесала его роскошные рыжие волосы. Купила новое платье для безрукого, безногого торса. Надела ему на шею нитку искусственного жемчуга. Кора всегда жалела беспомощных и беззащитных. Никогда не могла просто выбросить старую вещь на помойку. Она накрасила синие губы помадой. Ресницы — тушью. Наложила на щеки румяна. Облила Бетти духами — хорошо облила, чтобы забить неприятный запах. Нашла симпатичные клипсы. Никто бы не удивился, если бы узнал, что каждый вечер она сидит у себя на диване перед телевизором и разговаривает с манекеном.
Только Кора и Бетти. Сидят, болтают по французски.
Никто не говорит, что Кора Рейнольдс — придурочная. Может быть, чуточку странная, вот и все.
Ребята из полицейского управления округа говорят, что, по правилам, эту старую куклу надо бы упаковать в черный пластиковый мешок и убрать куда нибудь подальше, засунуть на верхнюю полку в шкафу в комнате для хранения вещественных доказательств. И благополучно о ней забыть. Не о Коре: о Бетти . Заброшенной. Тронутой гнилью. Пусть она там спокойно лежит, никому не нужная, вместе с пакетиками кокаина и травки. С пузырьками крэка и воздушными шариками, набитыми героином. С пистолетами и ножами, которые ждут своей очереди появиться на очередном суде. Все запечатанные пакеты и запаянные шарики постепенно худеют и сморщиваются, пока внутри не остается всего ничего — только чтобы хватило на обвинительный приговор по уголовному делу. Все эти вещи, отработавшие свое.
Но они нарушили правила. И позволили Коре взять куклу домой.
Никто не хотел, чтобы она состарилась в одиночестве.
Кора. Она была из тех людей, которые не способны купить всего одну плюшевую игрушку. В ее должностные обязанности входила и покупка игрушек для всех детей, которых приглашали давать показания. Которым суд назначал опекунов. Для детей, чьи родители лишены родительских прав. Для детей, которых определили в приемные семьи. В магазине игрушек Кора выбирала какую нибудь обезьянку из огромного ящика с плюшевыми зверятами… но она казалась такой одинокой в пустой магазинной тележке. И Кора брала ей для компании пушистенького жирафа. Потом еще слоника. Бегемота. Сову. В конце концов все игрушки из ящика перекочевывали к ней в тележку. И еще парочка — из соседнего ящика. У оставшихся зверьков либо не было одного глаза, либо было оторвано ухо, либо где нибудь разошелся шов. И набивка лезла наружу. Они были совсем никому не нужны — те, которые оставались.
Никто не знает, как сердце Коры сжималось от жалости в эти мгновения. И словно срывалось и падало вниз с высоты. Резко вниз — с самого пика самых высоких на свете «русских горок». Внутри получалась какая то странная пустота, и от Коры оставалась одна оболочка. Просто кожистая оболочка, труба с тугими отверстиями с двух концов. Вещь.
Эти испачканные тигрята, в бахроме распустившихся ниток. Расплющенные плюшевые олени. У нее вся квартира была забита этими порванными медвежатами и совятами в пятнах грязи. А теперь там поселилась еще и Бетти. В этой своеобразной комнате для хранения вещественных доказательств.
Люди так делают, да…
Бедная бедная Кора. Теперь она пытается резать людям языки. Заражать их паразитами. Препятствовать отправлению правосудия. Она расхищает общественную собственность. И речь не о том, чтобы прикарманить какие нибудь канцелярские мелочи: ручки, степлеры или копирку.
Все канцелярские принадлежности закупает Кора. По пятницам она собирает у всех их контрольные карточки учета рабочего времени. По вторникам раздает зарплату. Передает в бухгалтерию отчеты о текущих расходах, для последующей компенсации. Отвечает на телефон: «Отдел охраны семьи и детства». На день рождения кого нибудь из сотрудников она покупает имениннику торт и открытку. Это ее работа.
Никто не знал никаких проблем с Корой Рейнольдс, пока из России не прибыли девочка с мальчиком. На самом деле проблема в том, что Кора общается только с такими детьми, которых сильно обидели взрослые. Малышка с веснушками на носу и смешным хвостиком на макушке — Кора бы с ней не увиделась, если бы ее не изнасиловали.
Хулиганистый мальчик, маленький сорванец в детском комбинезоне с рогаткой в заднем кармане — Кора с ним познакомилась лишь потому, что его кто то заставил отсасывать член. Любая беззубая детская улыбка — здесь это маска. Любая коленка, испачканная травой, — зацепка. Любой синяк — улика. Любое подмигивание, любой крик, любое хихиканье — для всего есть своя графа на бланке допроса потерпевшего. Это обязанность Коры: следить, чтобы все бланки лежали на своих местах») чтобы все досье были в порядке — на всех детишек, на все ведущиеся расследования. До того, что случилось, Кора Рейнольдс была лучшим делопроизводителем во всем управлении.
И все же работа отдела — это всего лишь минимизация негативных последствий. Если ребенка насилуют, это необратимо. Уже ничего не исправишь. Этого джинна уже из бутылки не выманишь . Это уже навсегда.
Большинство этих детей, они приходят такие тихие. Напряженные. Уже постаревшие. Они больше не улыбаются.
Дети приходят сюда, и первым делом с ними проводят наглядный допрос с применением анатомически детализированных кукол. Это немножко не то, что анатомические правильные куклы, но почти все их путают. И Кора тоже. Спутала одно с другим.
Типовую анатомически детализированную куклу шьют из материи, наподобие плюшевых зверей. Волосы делают из пряжи.
Главная разница между этой специальной куклой и обыкновенной Тряпичной Энн состоит в анатомических деталях: Мягкий набивной пенис с мошонкой. Кружевное влагалище. Попка стянута ниткой посередине, чтобы получилось сморщенное анальное отверстие. Две пуговицы на груди обозначают соски. Эти куклы используются для того, чтобы дети показывали, что с ними сделала мама, или папа, или новый мамин сожитель.
Дети суют в куклу пальцы. Тягают ее за волосы из пряжи, поднимают за шею и трясут, пока тряпочная голова не свисает на грудь. Они бьют, лижут, кусают и обсасывают эту куклу; и это обязанность Коры — пришивать на место оторванные соски. И вшивать новые шарики в фетровую мошонку, если за нее дергали слишком сильно.
Все, что делали с самими детьми, они потом делают с этими куклами.
На этой работе случайных людей не бывает.
Нитки рвутся, и неудивительно. Ведь сколько детей, подвергшихся издевательствам, издевались над этими куклами. Сколько изнасилованных мальчишек сосали этот розовый фетровый пенис. Сколько маленьких девочек совали палец, два пальца, три пальца в это атласное влагалище. Надрывали его сверху и внизу. Отовсюду торчала набивка, выпавшие грыжи из ватина. Куклы были все грязные и заляпанные под одеждой. Липкие и вонючие. Ткань протиралась, рвалась, покрывалась шрамами новых швов.
Эти тряпичные куклы: мальчик и девочка — специально предназначенные для того, чтобы над ними все издевались.
И конечно же. Кора старалась, чтобы они сохраняли приличный вид. Чистила их, как могла. Зашивала, где нужно. Но однажды она решила найти в Интернете другую пару. Новую пару.
В городе были портнихи, которые именно этим и занимались: шили крошечные влагалища, наподобие кармашков, или мошонки, похожие на кошелечки для мелочи. Тряпичных детишек в комбинезончиках и цветастых ситцевых платьицах. Но на этот раз Коре хотелось чего нибудь более прочного, чтобы хватило надолго. Она пошла в Интернет. И заказала новую пару от какого то производителя, о котором она никогда и не слышала. Вот тогда то она и спутала анатомически детализированные и правильные .
Ей нужны были две куклы, мальчик и девочка. Анатомически правильные. Самые недорогие. Прочные. Немаркие. Чтобы их было легко мыть.
Поисковик выдал ей две модели. Изготовленные в бывшем Советском Союзе. С гнущимися руками и ногами. Анатомически правильные. Цена — вполне подходящая, дешевле уже не нашлось. Поэтому Кора сделала заказ, соответственно покупательской политике управления.
Потом никто не спросил — ни разу, — почему она выписала эти куклы. Когда заказ принесли, огромную картонную коробку размером с картотечный шкаф на четыре ящика, когда курьер подвез ее на тележке и поставил на пол рядом со столом Коры, когда он попросил ее расписаться на бланке, вот тогда у нее и зародились сомнения: нет ли здесь какой то ошибки?
А когда они открыли коробку и увидели, что внутри, было уже слишком поздно.
Открывали коробку Кора и один детектив из управления. Они вытащили металлические скрепки и долго копались в слоях оберточного полиэтилена с пузырьками воздуха, пока не нашли ножку. Розовую детскую ножку, пять безукоризненных пальчиков среди пенопластовых шариков и пузырчатой пленки.
Детектив покачал один пальчик на маленькой ножке. Взглянул на Кору.
— Это были самые дешевые, — сказала Кора. Она сказала: — Выбирать не приходится.
Ножка была из розовой резины, с блестящими твердыми ноготочками. Кожа гладкая, без единого пятнышка, родинки или вены. Детектив взялся за ножку и потянул. Показалась гладкая розовая коленка. Потом — розовое бедро. Потом посыпались белые шарики пенопласта. Пузырьки затрещали, и пленка раскрылась. И вот в поднятой кверху руке детектива вниз головой висит девочка, розовая и голенькая. Ее светлые локоны подметают пол. Руки свешиваются вниз. Маленький ротик открыт, словно в безмолвном удивлении, так что видны белые зубки, маленькие, как жемчужинки, и гладкое розовое нёбо. Маленькая девочка в том нежном возрасте, когда дети охотятся за пасхальными яйцами, принимают первое причастие и ждут Санта Клауса на Рождество.
Детектив держал ее за ногу, за лодыжку, а вторая нога провисла, согнувшись в колене. И между расставленных ножек было не просто анатомически правильное, а… безупречно исполненное розовое влагалище. Нижние губки, более темного розового оттенка, загибались внутрь.
А в коробке, глядя на девочку снизу вверх, глядя на них на всех, еще оставался голенький маленький мальчик.
На пол выпала тоненькая брошюрка.
А потом Кора обняла девочку, обхватила двумя руками, прижала к себе ее мягкое, словно подушка, тельце и обернула его куском пленки.
Детектив улыбнулся, покачал головой, крепко зажмурился и сказал:
— Отличное приобретение , Кора.
Кора держала девочку, одной рукой прикрывая ей попку, а другой — прижимая к груди головку с белокурыми локонами. Она сказала:
— Это ошибка.
В брошюрке было сказано, что куклы сделаны из мягкого силикона, того же типа, который используются для имплантатов груди, Их можно оставить под одеялом с электрическим подогревом, и они сохранят тепло на много часов удовольствия. Внутри у кукол — скелет из стекловолокна, со стальными суставами. Волосы на голове «вживлены» в кожу, прядка за прядкой. Волосы на лобке отсутствуют. На члене у куклы мальчика имеется имитация крайней плоти, которую можно натягивать на головку и убирать. У куклы девочки имеется заменяемая пластиковая девственная плевра, которую можно заказать отдельно. Обе куклы, как сказано в брошюре, оснащены тесной глоткой и тугим анальным проходом, для энергичного орального или анального входа .
Силикон очень пластичный и мягкий, он всегда возвращает себе изначальную форму, независимо от того, что вы делаете. Соски вытягиваются в длину, в пять раз превышающую исходную, и не рвутся. Нижние губы, мошонку и задний проход можно растягивать на любой вкус . Куклы, сказано в брошюре, выдержат не один год интенсивного, необузданного удовольствия . При необходимости их можно промыть водой с мылом.
Не следует подвергать кукол воздействию прямых солнечных лучей, иначе у них могут поблекнуть глаза и губы, сказано в брошюре на французском, испанском, английском, итальянском и вроде бы на китайском.
Фирма производитель гарантирует отсутствие вкуса и запаха у силикона.
В обеденный перерыв Кора вышла купить детское платьице и рубашку и брючки. Когда она вернулась к себе в кабинет, коробка была пуста. Пенопластовые шарики и оберточная пленка трещали у нее под ногами при каждом шаге. Кукол на месте не оказалось.
Она спросила диспетчера в регистратуре, может быть, тот что то знает. Диспетчер только пожал плечами. Детектив в комнате отдыха сказал, что их, наверное, взяли для следствия. Он сказал, пожимая плечами:
— Они ведь для этого и предназначены …
В коридоре она спросила еще одного детектива.
Спросила, не знает ли он, где они. Дети куклы.
Она скрипела зубами. Она так сильно хмурилась, что у нее разболелась голова. Уши горели. Казалось, сейчас расплавятся.
Она нашла кукол в кабинете начальницы. Они сидели на диване. Улыбающиеся и голенькие. С веснушками на носу. Не стыдящиеся ничего.
Директор Седлак дергала за сосок на груди у мальчика. Двумя пальцами с темно красными ногтями, указательным и большим, она тянула и дергала за крошечный розовый сосок. Другой рукой она гладила девочку по ногам, приговаривая:
— Черт возьми, они как настоящие.
Кора сказала, что ей очень жаль. Сказала: прошу прощения. Она наклонилась и убрала со лба мальчика прядь волос. Сказала, что она не знала. Сложила девочке руки на пластиковой груди с розовыми сосками. Положила ей ногу на ногу. Положила руки мальчика ему на колени, ладонями вверх. Куклы просто сидели и улыбались. У обеих были голубые стеклянные глаза и светлые волосы. Блестящие фарфоровые зубы.
— Вы за что извиняетесь? — спросила начальница. За то, что зря потратила деньги из окружного фонда, сказала Кора. За то, что купила такую дорогую вещь, предварительно не проверив, что это такое. Ей казалось, что она совершает выгодную покупку. А теперь им придется еще как минимум год использовать старых тряпичных кукол. У управления нет лишних средств, а этих кукол придется уничтожить. И директор Седлак сказала:
— Вот еще глупости. — Перебирая пальцами белокурые волосы девочки, она сказала: — Не вижу никаких проблем. — Сказала: — Вполне можно использовать этих.
Но эти куклы, сказала Кора, они слишком реальны.
И начальница сказала:
— Они резиновые. Силиконовые, сказала Кора. И начальница сказала:
— Если вам от этого будет легче, считайте, что это просто презервативы на семьдесят фунтов…
В тот же день, едва Кора успела надеть на мальчика с девочкой новый наряд, детективы пошли косяком. Говорили, что им нужны куклы. Для допроса потерпевших. Для расследования. На длительное время, для сугубо секретного следственного эксперимента. На всю ночь, потому что они будут нужны завтра рано утром. На выходные. Лучше девочку, но если она уже занята, то сойдет и мальчик. К концу дня заказы на обе куклы были расписаны на месяц вперед.
Если кукла нужна была срочно, Кора предлагала воспользоваться старой тряпичной.
В большинстве случаев ей отвечали: мы подождем.
Просто какой то наплыв новых дел. Однако никто не передал ей на хранение ни одного нового досье.
В течение всего этого месяца Кора видела мальчика с девочкой лишь на мгновение, на пару минут — пока передавала их от одного детектива другому. Потом — третьему. Четвертому. Было уже не понять, кто что сделал, но девочка возвращалась и вновь отбывала, однажды — с проколотыми ушами, потом — с пирсингом на пупке, потом — с накрашенными губами, потом — щедро политая духами. В какой то момент мальчик вернулся с татуировкой. С шипастым терновым браслетом на икре. Потом — с сосками, проколотыми серебряными колечками. Потом — с колечком на пенисе. В какой то момент его белокурые волосы пахли кислятиной.
Пахли, как пахнут бархатцы.
Наподобие пакетиков с марихуаной в комнате для хранения вещественных доказательств. В этой комнате, набитой пистолетами и ножами. Пакетики с марихуаной и кокаином, которые всегда весили чуточку меньше, чем должны были весить. Комната для хранения вещественных доказательств: все детективы, которые брали кукол, потом всегда заходили туда. Держа куклу девочку под мышкой, они копались в пакетиках с вещественными доказательствами. Прятали что то в карман.
Кора принесла начальнице счета на крупные суммы, которые детективы передавали ей для последующей компенсации. Один счет — за номер в отеле, в ту самую ночь, когда детектив брал девочку на ночь домой, потому что она была ему нужна для завтрашнего допроса уже рано утром. Он снял номер в отеле, чтобы вести наблюдение, сказал детектив. Другой детектив, на следующую ночь: снова девочка, номер в отеле, ужин, заказанный в номер. Фильм «для взрослых» по платному кабельному каналу. Опять же, как говорил детектив, чтобы вести наблюдение.
Директор Седлак просто смотрела на Кору. А Кора стояла, склонившись над деревянным столом, и дрожала так сильно, что счета шелестели у нее в кулаке.
Начальница просто смотрела, а потом сказала:
— И что вы хотите сказать? Это же очевидно, сказала Кора.
И начальница расхохоталась. Сидя за своим деревянным столом, она долго смеялась. Она сказала:
— Считайте, что это такая месть, зуб за зуб.
— Все эти женщины, — говорит директор Седлак, — которые возмущаются и протестуют против журнала «Hustler», мол, порно превращает женщину в вещь… — Она говорит: — А искусственный член, это, по вашему, что? Или донорская сперма из какой нибудь клиники?
Есть мужчины, которым нужны лишь картинки с голыми женщинами. Но есть и женщины, которым нужен лишь член мужика. Или его сперма. Или его деньги.
У обоих полов — одинаковые проблемы с доверительными, по настоящему близкими отношениями.
— И нечего так суетиться из за каких то резиновых кукол,
сказала Коре директор Седлак. — Если вам завидно, купите себе
хороший вибратор.
Люди так делают, да…
Никто не предвидел, к чему все идет.
В тот же день Кора купила тюбик суперклея.
И в следующий раз, когда она передавала кукол с рук на руки,
она выдавила немного клея девочке во влагалище. И еще в рот. Обеим куклам. Чтобы склеить им губы, чтобы их языки приклеились к небу. Потом она запечатала им клеем попки. Чтобы их спасти.
А на следующий день кто то из детективов спросил, не найдется ли у Коры лишнего лезвия? Ножа для бумаги? Перочинного ножика?
Она спросила: а зачем нужен нож?
И ей сказали:
— Ладно. Не надо. Наверняка что то найдется в вещдоках.
А еще через день, девочку с мальчиком вернули «вскрытыми». Они были по прежнему мягкие, но все изрезанные. Все в шрамах. Вскрытые. Распечатанные. Они по прежнему пахли клеем, но все больше и больше — той самой слизью, что сочилась из Бетти у Коры дома, пачкая Коре диван.
Эти пятна: Корин кот обнюхивает их часами. Не облизывает, а просто нюхает. Как суперклей. Как кокаин из комнаты для хранения вещественных доказательств.
И вот тогда Кора и покупает бритвенные лезвия. Два лезвия. Три лезвия. Пять лезвий.
В следующий раз, когда девочка возвращается к Коре, Кора относит ее в туалет и усаживает на раковину. Стирает румяна со щек салфеткой. Моет и расчесывает свалявшиеся белокурые локоны. Следующий на очереди детектив уже стучится в запертую дверь уборной, а Кора все шепчет кукле:
— Мне так жаль, мне так жаль, мне так жаль… — Она говорит кукле: — Все будет хорошо. — И сует лезвие поглубже в мягкое силиконовое влагалище. В дыру, которую кто то расковырял ножом. Запрокинув девочке голову. Кора пихает еще одно лезвие ей в горло. Третье лезвие Кора засовывает ей в попку, тоже вскрытую ножом.
Когда возвращают мальчика — просто бросают его вниз лицом ей на кресло, — Кора уносит его в туалет вместе с двумя оставшимися лезвиями.
Зуб за зуб.
На следующий день детектив входит, таща девочку за волосы. Бросает ее на пол у стола Коры, вынимает ручку, блокнот и спрашивает:
— Кто ее брал вчера?
И Кора поднимает девочку с пола, разглаживает ей волосы и называет имя. Имя, выбранное наугад. Кто то из детективов.
Прищурившись и тряся головой, сжимая в руках ручку с блокнотом, детектив говорит:
— Вот шукин сыш! — И видно, что две половинки его языка стянуты черной ниткой.
Детектив, вернувший мальчика, заметно хромает.
Все пять лезвий исчезли.
После этого Кора решает, что надо переговорить с одним человеком из окружной больницы.
Никто не знает, как ей удалось раздобыть образцы из лаборатории.
После этого все мужчины сотрудники управления постоянно пощипывают себе яйца сквозь брюки. Поднимают локти на манер обезьян, чтобы почесаться под мышкой. Но это не могут быть мандавошки. Ведь они уже сколько ни с кем не спали.
Примерно в это же время жена кого то из детективов совершенно обалдевает, обнаружив крошечные кровоточащие точки, какие бывают, когда подцепляешь лобковую вошь. Россыпь красных перчинок на белых трусиках или на белой футболке, в тех местах, где одежда соприкасается с волосами на теле. Пятнышки крови. Может, жена находит их на трусах мужа. Может быть, на своих собственных трусиках. Они — приличные люди, выпускники колледжей, жители престижных предместий, покупатели в крупных универмагах, которые знают о мандавошках лишь понаслышке. Но теперь ей понятно, откуда взялась эта чесотка.
Жена вне себя от ярости.
И ни одна жена даже не подозревает, что это — такое же заражение, какое бывает от сиденья унитаза, только оно происходит от резиновой куклы. Муж, конечно, придумывает оправдательную историю, и ему, разумеется, верят. Но это все, что Кора сумела добыть в больнице. Спирохеты не живут на силиконе. Гепатит передается только через порезы и ранки на коже. Через кровь. Через слюну. Да, куклы — как настоящие, но они все таки не настоящие .
Жены верят, но рассуждают примерно так: если сегодня ему все сойдет с рук, завтра он принесет домой герпес. Заразит и ее, и детей. Гонореей. Хламидиями. СПИДом. И они идут к Коре и спрашивают:
— С кем, интересно, мой муж крутит шашни в обеденный перерыв?
Никому из жен не придет в голову обвинять в чем то Кору. Достаточно лишь посмотреть на нее: на эту прическу, густо политую лаком для волос, на ее жемчужные украшения, на высокие нейлоновые гольфы, на ее брючный костюм. На ее шерстяную кофту, с бумажными салфетками, заткнутыми за рукав. На тарелку с разноцветными карамельками у нее на столе. На доску объявлений у нее над столом, с пришпиленными картинками из комиксов «Домашний цирк».
И все же никто не говорит, что Кора — женщина непривлекательная.
А потом жена видит директора Седлак, с ее ярко красными ногтями.
Никто не подумал ничего такого, когда начальница вызвала Кору для разговора.
Никто не думал, что дни Коры Рейнольдс сочтены.
Начальница говорит Коре, чтобы та села напротив, с той стороны огромного стола. В кабинете начальницы, с большим окном. Директор Седлак сидит, обрисованная солнечным светом, на фоне автостоянки перед управлением. Делает знак рукой, чтобы Кора придвинулась ближе.
— Мне было непросто решить, — говорит она, — что случилось: то ли весь мой отдел дружно сошел с ума, то ли вы… несколько перестарались.
Никто не знает, как в это мгновение сердце Коры как будто сорвалось и ухнуло вниз с высоты. Она словно оцепенела, застыла. Мы все это делаем: превращаем себя в вещи. Превращаем вещи в себя.
Эти люди — миллионы людей во всем мире, — которые пытаются спасти Бетти. Может, им стоит уже прекратить заниматься всякой ерундой. Может, уже слишком поздно.
И директор Седлак говорит: кукол рвут дети. Так было всегда. Дети, с которыми обращаются плохо, истязают и мучают все, что могут. Каждая жертва найдет себе жертву. Это цикличный процесс. Она говорит:
— По моему, вам стоит взять отпуск.
Если вам от этого будет легче, считайте, что Кора Рейнольдс — это просто презерватив на сто двадцать фунтов…
Никто не высказывает это вслух. Но этого и не нужно высказывать.
Ей никто не говорит, чтобы она отправлялась домой и готовилась к самому худшему.
Если Кора хочет сохранить работу, ей надо будет вернуть куклу Бетти, которую она забрала домой. Сдать все плюшевые игрушки, которые она покупала на деньги из фондов управления. Отдать ключ от комнаты здоровья. Незамедлительно. Чтобы и комната, и анатомически правильные куклы были доступны сотрудникам в любое время. Кто первый пришел, того первого обслужили. Незамедлительно.
Представьте, что чувствует человек, который остановился на первом светофоре после того, как проехал миллионы миль на предельной скорости, без ремня безопасности. То же самое чувствовала и Кора. Смирение и усталое облегчение. Кора, просто кожистая оболочка, труба с отверстиями с двух концов. Это было ужасное ощущение, но оно как раз и подсказало план действий.
На следующий день, когда Кора пришла на работу, никто не видел, как она проскользнула в комнату для хранения вещественных доказательств. Там, где были ножи, пахнущие суперклеем и кровью, для всех, кому надо. Заходи и бери.
У ее стола уже собирается очередь. Все ждут, когда последний, кто брал, вернет куклу. Любую куклу. Они ничем не отличаются, если их положить лицом вниз.
Кора Рейнольдс, она не дура. Ее так просто не проведешь. И ее не запугаешь.
Детектив входит, держа кукол под мышкой. В одной руке — мальчик, в другой — девочка. Он кладет их на стол, и вся толпа подается вперед, хватаясь за силиконовые ноги.
Никто не знает, кто сумасшедший, а кто нормальный.
И Кора достает пистолет, к которому так и прицеплена бирка на ниточке. Бирка с номером дела, за которым записано это вещественное доказательство. Кора указывает пистолетом на кукол и говорит:
— Берите их. И идите со мной.
На мальчике — только белые трусики с сальным пятном на заду. На девочке — белая атласная комбинация, вся в засохших подтеках. Детектив сгребает кукол одной рукой и прижимает к груди. Этих детишек с их пропирсованными сосками, татуировками и мандавошками. Провонявших дымом травы и тем, что капает из дышащей Бетти.
Размахивая пистолетом. Кора выводит его в коридор.
Все, кто был у нее в кабинете, идут следом за ними. Кора ведет этого детектива, который тащит двух кукол, по коридору, мимо кабинета начальницы, мимо комнаты здоровья. В фойе. Потом — на улицу, на стоянку. К своей машине. Все детективы ждут, пока она не откроет дверцу.
Мальчик с девочкой усажены сзади. Кора давит на газ, из под колес летит гравий. Она еще не успела выехать за ворота, а сирены уже гудят.
Никто и не думал, что Кора так хорошо подготовится. Бетти уже в машине, сидит впереди. В темных очках. Рыжие волосы повязаны шарфом. В ярко красных губах — сигарета. Это французская девушка, восставшая из мертвых. Спасенная и пристегнутая ремнем, держащим ее резиновый торс в прямом положении.
Человек, превращенный в вещь, теперь вновь превратившийся в человека.
Искалеченные плюшевые зверюшки, несчастные тигрята и ненужные никому медвежата с пингвинами, все они выстроились на приступочке у заднего стекла. Кот лежит среди них, Дремлет на солнышке. Все машут лапками: до свидания.
Кора выезжает на автостраду, задние шины с визгом заносит в сторону — лимит скорости уже превышен в два раза. За ее четырехдверным седаном уже следует целая вереница полицейских машин с красно синими мигалками. Вертолеты. Рассерженные детективы в неприметных «штатских» машинах. Телевизионщики с разных каналов, в белых микроавтобусах с огромными цифрами на боку.
Но Кора знает: она все равно победила.
Девочка с мальчиком — у нее. У нее пистолет.
Даже если у них закончится бензин, никто не тронет ее детей.
Даже если в них будут стрелять и пробьют им шины. Кора успеет расстрелять в упор их силиконовые тела. Она раскрошит им лица. Их соски и носы. Она ничего не оставит, вообще ничего. Мужикам будет некуда сунуть свой член. С Бетти она сделает то же самое.
А потом покончит с собой. Чтобы спасти их.
Только поймите правильно. Никто не говорит, что Кора Рейнольдс поступила правильно.
Никто не говорит, что у Коры Рейнольдс не было проблем с психикой. Но она все равно победила.
Люди так делают, да: превращают вещи в людей, а людей — в вещи. Туда — сюда. Зуб за зуб.
Если ее остановят, вот что они обнаружат у нее в машине, Искалеченные детские трупики. Мертвые — все до единого. Плюшевые зверята, пропитанные ее кровью. Все мертвые, вместе.