Udaschnik @ 27.7.2012
Аумрам прав,без лохотронства на большое количество продаж не стоит расчитывать.
Все-таки не откажу себе в удовольствии запостить маленький фрагмент из "Уцелевшего":
Пока машина едет из аэропорта, агент показывает мне свое лекарство от рака. Оно называется ХимиоСолв. Оно должно рассасывать опухоль, говорит он и открывает свой дипломат, чтобы достать коричневую аптечную бутылочку с темными капсулами внутри.
Мы перепрыгнем немного назад во времени, от того момента, когда я познакомился с лестничным тренажером, к моменту, когда я впервые лицом к лицу встретился с агентом, в ту ночь, когда он встретил меня в аэропорту Нью-Йорка. Это было до того, как он сказал мне, что я еще слишком толстый, чтобы быть знаменитым. До того, как я стал изделием, запущенным в производство. Когда мой самолет приземлился в Нью-Йорке, снаружи было темно.
Ничего особенно захватывающего. Ночь с такой же луной, какая была у нас дома, а агент - обычный человек, стоящий у трапа в очках и с каштановыми волосами с косым пробором.
Мы пожимаем друг другу руки. Машина подъезжает к бордюру, и мы садимся сзади. Он берется за складку каждой брючины, чтобы приподнять ее, когда заходит в машину. Он выглядит так, будто сделан по спецзаказу.
Он выглядит бессмертным и несокрушимым. При встрече с ним я чувствую такую же вину, как при покупке чего-то, что невозможно переработать.
"А вот еще одно лекарство от рака, которое называется Онкологик," - говорит он и передает мне, сидящему рядом с ним на заднем сидении, другую
коричневую бутылочку. Это отличная машина, изнутри она вся обита черной кожей. Сидеть мягче, чем в самолете.
Во второй бутылочке еще больше темных капсул, а снаружи наклеена самая обычная аптечная этикетка. Агент достает еще одну бутылочку.
"Это одно из наших лекарств против СПИДа, - говорит он. - Самое популярное из наших лекарств". Он достает бутылочку за бутылочкой. "А вот и
наше лучшее средство от туберкулеза, устойчивого к антибиотикам. Это от цирроза печени. Это от Альцгеймера. Комплексное от неврита. Комплексное от миеломы. Комплексное от склероза. Риновирус," - говорит он и трясет каждую, чтобы таблетки внутри погремели, а затем передает их мне.
ВиралСепт, написано на одной бутылочке. МалигНон, написано на другой.
ЦеребралСпас.
Колеркаин.
Глупые слова.
Все это коричневые пластиковые бутылочки одного размера с белыми крышечками и этикетками из одной и той же аптеки.
Агент приехал, упакованный в серый шертяной костюм средней тяжести, и в руках у него был только дипломат. Два карих глаза смотрят сквозь очки. Рот. Чистые ногти. Ничего примечательного, кроме того, что он мне говорит.
"Назови любую болезнь, - говорит он. - У нас уже есть готовое лекарство против нее". Он берет еще две пригоршни коричневых бутылочек из дипломата и трясет их. "Я взял с собой это, чтобы кое-что тебе объяснить".
Каждую секунду машина, в которой мы сидим, скользит все дальше и дальше сквозь темноту в направлении Нью-Йорка. От нас не отстают другие машины. От нас не отстает Луна. Я говорю, что удивлен, как все эти болезни все еще могут существовать в мире.
"Как жаль, - говорит агент, - что медицинские технологии настолько отстают от маркетинга. Я имею в виду, что программа продвижения товаров на
рынке у нас готова на годы вперед, всякие акции для врачей, раздача кофейных кружек, реклама в журналах, короче, всЈ что надо, но у них всЈ та же песня.
НИОКР отстает от нас на годы. Подопытные обезьяны по-прежнему дохнут, как мухи".
Два ряда идеальных зубов кажутся вставленными в его рот ювелиром. Таблетки от СПИДа выглядят так же, как таблетки от рака, и так же, как
таблетки от диабета. Я спрашиваю: Что, все эти вещи на самом деле не изобретены?
"Давай не будем употреблять это слово, "изобретены", - говорит агент. - Все это звучит как-то натянуто".
Но они реальны?
"Конечно же реальны, - говорит он и забирает первые две бутылочки из моих рук. - Они защищены копирайтом. Мы владеем правами на пятнадцать тысяч зарегистрированных наименований продукции, которые находятся в стадии разработки. И ты в их числе".
Он говорит: "Это я и хотел тебе объяснить".
Все-таки не откажу себе в удовольствии запостить маленький фрагмент из "Уцелевшего":
Пока машина едет из аэропорта, агент показывает мне свое лекарство от рака. Оно называется ХимиоСолв. Оно должно рассасывать опухоль, говорит он и открывает свой дипломат, чтобы достать коричневую аптечную бутылочку с темными капсулами внутри.
Мы перепрыгнем немного назад во времени, от того момента, когда я познакомился с лестничным тренажером, к моменту, когда я впервые лицом к лицу встретился с агентом, в ту ночь, когда он встретил меня в аэропорту Нью-Йорка. Это было до того, как он сказал мне, что я еще слишком толстый, чтобы быть знаменитым. До того, как я стал изделием, запущенным в производство. Когда мой самолет приземлился в Нью-Йорке, снаружи было темно.
Ничего особенно захватывающего. Ночь с такой же луной, какая была у нас дома, а агент - обычный человек, стоящий у трапа в очках и с каштановыми волосами с косым пробором.
Мы пожимаем друг другу руки. Машина подъезжает к бордюру, и мы садимся сзади. Он берется за складку каждой брючины, чтобы приподнять ее, когда заходит в машину. Он выглядит так, будто сделан по спецзаказу.
Он выглядит бессмертным и несокрушимым. При встрече с ним я чувствую такую же вину, как при покупке чего-то, что невозможно переработать.
"А вот еще одно лекарство от рака, которое называется Онкологик," - говорит он и передает мне, сидящему рядом с ним на заднем сидении, другую
коричневую бутылочку. Это отличная машина, изнутри она вся обита черной кожей. Сидеть мягче, чем в самолете.
Во второй бутылочке еще больше темных капсул, а снаружи наклеена самая обычная аптечная этикетка. Агент достает еще одну бутылочку.
"Это одно из наших лекарств против СПИДа, - говорит он. - Самое популярное из наших лекарств". Он достает бутылочку за бутылочкой. "А вот и
наше лучшее средство от туберкулеза, устойчивого к антибиотикам. Это от цирроза печени. Это от Альцгеймера. Комплексное от неврита. Комплексное от миеломы. Комплексное от склероза. Риновирус," - говорит он и трясет каждую, чтобы таблетки внутри погремели, а затем передает их мне.
ВиралСепт, написано на одной бутылочке. МалигНон, написано на другой.
ЦеребралСпас.
Колеркаин.
Глупые слова.
Все это коричневые пластиковые бутылочки одного размера с белыми крышечками и этикетками из одной и той же аптеки.
Агент приехал, упакованный в серый шертяной костюм средней тяжести, и в руках у него был только дипломат. Два карих глаза смотрят сквозь очки. Рот. Чистые ногти. Ничего примечательного, кроме того, что он мне говорит.
"Назови любую болезнь, - говорит он. - У нас уже есть готовое лекарство против нее". Он берет еще две пригоршни коричневых бутылочек из дипломата и трясет их. "Я взял с собой это, чтобы кое-что тебе объяснить".
Каждую секунду машина, в которой мы сидим, скользит все дальше и дальше сквозь темноту в направлении Нью-Йорка. От нас не отстают другие машины. От нас не отстает Луна. Я говорю, что удивлен, как все эти болезни все еще могут существовать в мире.
"Как жаль, - говорит агент, - что медицинские технологии настолько отстают от маркетинга. Я имею в виду, что программа продвижения товаров на
рынке у нас готова на годы вперед, всякие акции для врачей, раздача кофейных кружек, реклама в журналах, короче, всЈ что надо, но у них всЈ та же песня.
НИОКР отстает от нас на годы. Подопытные обезьяны по-прежнему дохнут, как мухи".
Два ряда идеальных зубов кажутся вставленными в его рот ювелиром. Таблетки от СПИДа выглядят так же, как таблетки от рака, и так же, как
таблетки от диабета. Я спрашиваю: Что, все эти вещи на самом деле не изобретены?
"Давай не будем употреблять это слово, "изобретены", - говорит агент. - Все это звучит как-то натянуто".
Но они реальны?
"Конечно же реальны, - говорит он и забирает первые две бутылочки из моих рук. - Они защищены копирайтом. Мы владеем правами на пятнадцать тысяч зарегистрированных наименований продукции, которые находятся в стадии разработки. И ты в их числе".
Он говорит: "Это я и хотел тебе объяснить".