Окончание
-----
Я тотчас же перезвонил Жозе, и был очень осторожен со словами. Он продолжал спрашивать меня, разрешат ли ему уйти из покера вместо публикации, "ведь я не сделал ничего такого". После минуты подобных фраз, я спросил его напрямую: "Жозе, ты мошенничал?" -- "Нет!" -- ответ был категоричен. -- "Если ты всё-таки мошенничал, то ты должен сказать мне об этом сейчас. Для тебя будет намного лучше признаться, чем продолжать скрывать правду". -- "Неужели ты думаешь, что я обманывал? Ты мне не веришь?" -- "Ну, Жозе, доказательства Ника охуенно убеждают. И по твоему голосу и манере речи я понял, что не всё в порядке. Раскрой мне правду. Ты ведь сделал это?"
Он напряжённо молчал.
-- Ты собираешься рассказать мне? -- спросил я.
-- Да.
-- "Да" что?, -- спросил я. -- "Да, я собираюсь рассказать тебе" или "да, я это сделал"?
-- Да, я это сделал.
-- Пиздец... ("Jesus fucking Christ")
Дальше последовал долгий и напряжённый допрос, в котором я пытался выпытать из него все факты. Я хотел знать всю правду о том, что происходило, что он конкретно делал, и я продолжал настаивать, что он должен рассказать мне абсолютно ВСЁ. Я помню, как спросил его.
-- Почему ты это сделал, Жозе?
Он замешкался и сказал: "Я не знаю."
-- Что ты, блядь, имеешь в виду под "я не знаю"?
-- Я не знаю, -- его голос звучал очень испуганно.
Я пытался найти в себе понимание к Жозе, вспоминая, кто он и что я знаю о нём, стараясь представить, что могло заставить его сделать настолько тупое и отвратительное действие, как обман своих друзей и последующая ложь. Я спросил его: "Может, это из-за того, что ты устал от проигрышей? Что ты хотел, наконец, что-то выиграть? Поэтому?"
-- Я не знаю... Может быть. -- он звучал очень неуверенно, будто единственное, что он хотел, чтобы я прекратил задавать вопросы.
-- "Знаешь, ты нехуёво облажался, друг. Я не знаю, почему ты это сделал, и вообще ты полный идиот, что сделал это, но переделать назад ничего уже не получится. Ты облажался и должен это признать." -- "Я знаю, я знаю. Что мне делать?" -- он напряжённо спросил. Я не верил его "я знаю", но у меня до сих пор оставалось сочувствие к нему. Я знал, что он сделал огромную ошибку, и ему нужно знать, как признать её, честно глядя в суть проблемы, и вести себя соответственно. Я сам сделал много ошибок в жизни, чтобы знать, насколько это сложно.
-- То, что ты рассказал мне, не пойдёт никуда дальше. Но ты должен принять свою ошибку, Жозе. Ты налажал, и сейчас ты просто обязан выйти и рассказать правду. Ты должен быть мужиком и сознаться во всём. Это не просто, я знаю, что это не просто, и это не закончится быстро, но это часть осознания, что ты достойный человек и готов принять наказание за свои ошибки.
Он мгновенно отказался это делать и настаивал, что есть другой выход.
-- Нет, Жозе, другого выхода нет. Ты загнал себя в угол своим враньём.
-- Но должно же быть что-то! Если я скажу им, что собираюсь уйти из покера, то они мне разрешат, да? Я знаю, что они разрешат. Я знаю их, Хасиб, я им не безразличен, они мои друзья и не захотят причинить мне боль.
Тогда я сказал ему то, что я уже повторял несколько раз на протяжении разговора: "Жозе, блядь, заткнись." Он становился всё более и более взволнованным и отчаянным. Я сказал ему, что он должен во всё признаться, раскрыть правду. Когда начало раскрываться всё больше деталей о том, что именно он сделал и кому, он соврал мне ещё несколько раз, выведя меня из себя. Я сказал ему, что если он собирается врать ещё и мне, то я заканчиваю с ним общаться здесь и сейчас. Он быстро извинился и утверждал, что не помнит точно некоторые вещи.
Сейчас, когда я пишу всё это, меня сбивает с толку то, что для исчезновения сочувствия к нему мне потребовалось такое время. Но хотя я и знал, что он врал мне, я всё равно был на его стороне. Я верил, что глубоко внутри он хороший человек, который просто потерял свой путь, и эта ошибка является частью его процесса взросления, что он сделает из неё соответствующие выводы. На тот момент он был маленьким глупым ребёнком, который стащил конфетку из магазина. Я не мог полностью объять всю глубину его мошенничества -- что он создал тщательно продуманную схему (EyeShield77 -- я хотел удержаться от комментариев, но это lol) обмана своих друзей, что он врал им и мне, строя враньё на вранье. Что он планировал и продолжал это на протяжении недель -- мне было очень сложно представить Жозе в такой роли. Всё это в полном объёме дошло до меня только несколько дней спустя.
Он начал намекать на самоубийство -- не напрямую, но делая довольно очевидные высказывания типа "может быть, мне стоит съехать в обрыв на велосипеде и уйти в лучах славы". Я реально разозлился и сказал ему не шутить об этом. Он очень не хотел, чтобы эта ситуация всплыла на форумах и всё больше разговаривал, будто его карьера уже окончена. Я сказал ему, что он не должен никому ничего говорить, пока не будет готов признаться и рассказать всё. Но последнее, что я слышал от него перед выходом из скайпа, были настойчивые убеждения, что есть какой-то другой выход, и что я просто его не вижу. В последнем предложении он сказал, что поедет кататься на велосипеде. На часах было 3:30 ночи и я до сих пор не собрал свой багаж для перелёта...
-----
Дальше Хасеб рассказывает, что не стал ждать, пока Жозе признается и сам раскрыл обман в группе скайпа. Зря я искал другой синоним, кроме "по секрету", к "you told me in confidence", так как наш русский вариант означает практически мгновенное раскрытие секрета дальше, что и произошло в этом случае. Хоть бы день подождал или сказал Жозе, что сам расскажет всё прямо сейчас.
В процессе перевода довольно внимательно читаешь текст и замечаешь много неточностей. Диалоги выглядят взятыми из пафосного детектива, забавно, если они действительно происходили. И да, Хасиб рыцарь на белом коне, который расколол Жозе и рассказал об этом "всем".
Последний абзац про велосипед меня убил. Ещё припоминаю в одном из сообщений Хасиба на 2+2 фразу "если Жозе ещё жив" (пост искать не буду), возможно, его планируется "убить".