Друг – это…
Друг– это тот человек, которому ты можешь позвонить в 2 часа ночи и сказать – «приезжай нужна помощь» и он приедет.(с)
Редко кого называют в армии по имени, а клички (они же «погоняла») приходят к человеку замысловатыми путями и в итоге мало кто догадывается почему, например, меня звали именно Профи, а парня по имени Рамиль – Мангушом.
На территории части находился «командирский домик» - небольшое здание с гостиной, спальней и сауной, там приезжавшие комиссии с выпивкой и девочками выносили вердикт об образцово-показательной службе в нашей части. Смотрел за «командирским домиком» рядовой солдат срочной службы тувинец по национальности, звали его Мангуш, имя это или фамилия я так и не понял, хотя он и любил поговорить со мной за-жизнь, но русский язык в его исполнении звучал странно и непонятно. Когда Мангуш ушел на дембель, вместо него хранителем «командирского домика» назначили башкирского татарина Рамиля, но все его по привычке звали Мангуш.
А Профи - это сокращение от профессор простая улыбка
После отбоя спать хочется только первые месяцы службы, а потом тянет на развлечения. Спали мы в «кубриках» – небольшие прямоугольные комнаты за дверями деревянными со стеклянными вставками, 6 кроватей стояли вдоль одной стены от дверей к окну и точно такие же 6 у противоположной. Сапоги с наброшенными на них портянками выставлялись в коридор (он же «взлетка») что бы не стоял в помещение аромат, тонкие хоть и шерстяные одеяла с тремя черными полосками зимой согревали плохо (средняя температура в помещение, если мне не изменяет память, не превышала 15 градусов) и сверху мы укрывались шинелями и одеялами тех кто был в эту ночь на БД (боевом дежурстве).
Развлечения бывали разными, иногда доставалась гитара и звучало:
Уезжают в родные края
Дембеля, дембеля, дембеля
И куда не взгляни в эти майские дни
Всюду пьяные ходят они..
Порой я рассказывал прочитанные книги, особый успех был у цикла «Мифов» Роберта Асприна, или стихи Гумилева:
И в море врезавшийся мыс,
И одинокий кипарис,
И благосклонного Гусейна,
И медленный его рассказ
В часы, когда не видит глаз
Ни кипариса, ни бассейна...
Вы не поверите, но Николай Степанович пользовался искренней любовью у парней, которым в школе и «сказку о золотой рыбке» было в лом читать. Некоторые даже просили, что бы я им записал стихи, хотели выучить.
Но когда в казарму проносили самогон, развлечения были не такими мирными. Происходило то что в солдатской среде называется «застроить духов». Впрочем, я хочу рассказать вам не об этом.
В центральной России закат часто встречается с рассветом и летними ночами, мы, молодые, не успев насмотреться на долгий закат, уже встречали рассвет. Чем южнее тем неожиданнее наступает ночь. Здесь, в Астрахани, я зашел в столовую, когда солнце только склонилось на западе. Попросив у поваров подливы без каши (из дробленого риса она отвратительна и на вид и на вкус) покрошив в синюю пластмассовую тарелку хлеб стал медленно есть получившуюся похлебку запивая все это едва сладким чаем. Вспомнилось, как шутили над только попавшими в армию, говоря что если помешать чай ложкой 99 раз в одну сторону, а потом столько же в другую он становится слаще. Некоторые верили и помешивали.
Когда вышел из помещения уже стемнело, надо было идти на станцую космической связи, подменять на ужин, по дороге завернул к передающему радиоцентру, там, рядом с удерживаемыми растяжками антеннами, росла акация – ее колючки были отличными зубочистками.
В окно «передающего» заглядывал Длинный.
- стоять! Бояться! Что здесь высматриваешь?
Длинный чуть не подпрыгнул, но узнав меня заулыбался.
- Профи, выручай. Меня дембеля за самогоном послали, вот купил, принес...
- ну и чего здесь стоишь, палишься? Еще попадешься кому-то из шакалов.
- Они там бухие уже, опять строить начнут. Отнеси им. Тебе же ни чего не будет. Выручай.
- ладно, давай сюда пузыри.
- Спасибо большое! Я этого ни когда не забуду.
Дверь «передающего» как правило заперта и открывалась только изнутри по звонку. В этот раз закрыть ее забыли, похоже парни и правда были пьяны.
- дави ее! Дави!
- вот она, давай. Ты чего убегаешь-то?
- сам дави я в тапках, еще укусит
Темное мохнатое пятно размером со спичечный коробок метнулось по полу и исчезло под передатчиком. В очередной раз фаланге удалось ускользнуть быстрая она зараза, говорят, этот паук больно кусается, но мне к счастью проверять не доводилось.
Возбуждение пьяных охотников за фалангами медленно угасало.
- Профи, тебе чего?
Я, улыбаясь, выставил на стол две прозрачные бутылки без этикетки.
- да вот, Длинного встретил.
- а сам он где?
- в казарму пошел.
- Длинный знает когда шкериться, нужно, - заржал Витёк, - придется Косому одному отдуваться.
Только сейчас я заметил сидящего на полу в углу за столом сжавшегося в форме эмбриона Косого.
- а Профи тоже подойдет, - это уже Павлуша, мелкий и злобный тип (неприятное сочетание для дембеля), - Профи, готовь фанеру к осмотру.
- мне по сроку службы не положено.
- ты прих…л, года не прослужил, а про срок службы втираешь, - лицо Павлуши пошло красными пятнами, - пока мы не дембельнемся даже не вспоминай про срок службы. Понял?
- отстань ты от него, что тебе духов мало? – у Витька было хорошее настроение. – Профи ты куда сейчас?
- на "космос" подменять на ужин.
- вот и иди. Скажи Виталику пусть сюда зайдет.
Я выходил из передающего радиоцентра, а за спиной кричал Павлуша:
- Косой, фанеру к осмотру.
-фанера трехслойная, бронебойная 1979 года выпуска к осмотру готова…
Затем глухой звук удара и стон Косого.
- как откат? – бесился Павлуша. – Косой, не слышу доклада.
Закрывшаяся дверь не позволила услышать ответ Косого.
Приятно помочь другу. Говорят, армейская дружба у многих растягивается на всю жизнь. Почему и как она возникает я не знаю. Мангуш с Косым были друзьями не разлей вода, только они называли друг друга по имени и делились самым сокровенным и наболевшим. Вот и этой ночью Мангуш рассказывал как он съездил на свадьбу к сестре (все таки близость к командиру части дает неоспоримые преимущества), а притихший Косой молча его слушал.
- в общем свидетельница ни какая уже была, я тоже в умат. Куда отвести ее все классы школы позакрывали, ну мы в туалет на втором этаже. Он узкий, тесный. Она меня спрашивает «ты стоя сможешь?», а я 5 месяцев женщины не видел тут любой не то что стоя, стоя на голове смог бы. Ты бы тоже смог. Да Валера? Валера ты спишь что ли?
Ответом Мангушу было мирное посапывание Валеры-Косого, он и правда уснул под рассказ своего друга.
- я ему душу раскрываю, а он спит. Вот сука, - обиделся Мангуш.
Тут я не выдержал и заржал в голос разбудив весь кубрик.
А я был дружен с Длинным, хоть он и младше на призыв, но как то сошлись с ним. Много рассказывали о своей жизни на гражданке, обещали приезжать друг другу в гости:
- там мы так забухаем. Так забухаем... А потом по бабам.
- и пока всех баб твоего городе не...
- не всех, а всех красивых.
Я выручал его часто, ну вы уже знаете как например.
- Профи иди-ка сюда.
Вечером следующего дня меня выцепили на командном пункте и завели в комнату телефонистов. В комнате столпилось несколько дембелей.
- где самогон?
- какой?
- какой тебе Длинный передал.
- я вчера все отдал.
- причем здесь вчера. Сегодняшний ты куда дел? Длинного сюда приведите.
Длинный встал прижавшись к стене возле двери, он смотрел в пол перед собой иногда поднимая взгляд и обегая глазами пьяных, разъяренных дембелей.
- я все купил как вы просили. Потом Профи отдал, что бы он отнес. Ну как всегда. С него спрашивайте.
- Длинный, свободен. Ну, Профи, что скажешь?
А я ни чего не мог сказать, я просто не верил, что Длинный которого считал другом, которого я выручал, мог так меня подставить. Я молчал, а из глаз сами собой потекли слезы, по щекам, попадали на губы, я чувствовал их солоноватый привкус и не мог остановить и мне было стыдно. У меня довольно высокий болевой порог и физическая боль переносится легко, а тут было очень больно не физически, а от сумбурных чувств - разочарования, несправедливости и беспомощности…
Потом выяснилось что Длинного поймал с самогоном и забрал его себе офицер ("шакал" на солдатском сленге), и Длинный испугавшись получить от пьяных дембелей люлей решил соврать. Все выяснилось, а на душе было мерзко.
Человек – это социальное животное и без друзей он не может и у меня есть друзья. Для меня друг это тот, кто может позвонить в 2 часа ночи и сказать «приезжай помощь нужна» и я поеду, а не пошлю его лесом. И еще один нюанс, сам я стараюсь не просить о многом друзей и не ставить их в ситуацию когда можно предать, подставить… потому что не хочу вновь испытать чувства разочарования, несправедливости, беспомощности.
Друг– это тот человек, которому ты можешь позвонить в 2 часа ночи и сказать – «приезжай нужна помощь» и он приедет.(с)
Редко кого называют в армии по имени, а клички (они же «погоняла») приходят к человеку замысловатыми путями и в итоге мало кто догадывается почему, например, меня звали именно Профи, а парня по имени Рамиль – Мангушом.
На территории части находился «командирский домик» - небольшое здание с гостиной, спальней и сауной, там приезжавшие комиссии с выпивкой и девочками выносили вердикт об образцово-показательной службе в нашей части. Смотрел за «командирским домиком» рядовой солдат срочной службы тувинец по национальности, звали его Мангуш, имя это или фамилия я так и не понял, хотя он и любил поговорить со мной за-жизнь, но русский язык в его исполнении звучал странно и непонятно. Когда Мангуш ушел на дембель, вместо него хранителем «командирского домика» назначили башкирского татарина Рамиля, но все его по привычке звали Мангуш.
А Профи - это сокращение от профессор простая улыбка
После отбоя спать хочется только первые месяцы службы, а потом тянет на развлечения. Спали мы в «кубриках» – небольшие прямоугольные комнаты за дверями деревянными со стеклянными вставками, 6 кроватей стояли вдоль одной стены от дверей к окну и точно такие же 6 у противоположной. Сапоги с наброшенными на них портянками выставлялись в коридор (он же «взлетка») что бы не стоял в помещение аромат, тонкие хоть и шерстяные одеяла с тремя черными полосками зимой согревали плохо (средняя температура в помещение, если мне не изменяет память, не превышала 15 градусов) и сверху мы укрывались шинелями и одеялами тех кто был в эту ночь на БД (боевом дежурстве).
Развлечения бывали разными, иногда доставалась гитара и звучало:
Уезжают в родные края
Дембеля, дембеля, дембеля
И куда не взгляни в эти майские дни
Всюду пьяные ходят они..
Порой я рассказывал прочитанные книги, особый успех был у цикла «Мифов» Роберта Асприна, или стихи Гумилева:
И в море врезавшийся мыс,
И одинокий кипарис,
И благосклонного Гусейна,
И медленный его рассказ
В часы, когда не видит глаз
Ни кипариса, ни бассейна...
Вы не поверите, но Николай Степанович пользовался искренней любовью у парней, которым в школе и «сказку о золотой рыбке» было в лом читать. Некоторые даже просили, что бы я им записал стихи, хотели выучить.
Но когда в казарму проносили самогон, развлечения были не такими мирными. Происходило то что в солдатской среде называется «застроить духов». Впрочем, я хочу рассказать вам не об этом.
В центральной России закат часто встречается с рассветом и летними ночами, мы, молодые, не успев насмотреться на долгий закат, уже встречали рассвет. Чем южнее тем неожиданнее наступает ночь. Здесь, в Астрахани, я зашел в столовую, когда солнце только склонилось на западе. Попросив у поваров подливы без каши (из дробленого риса она отвратительна и на вид и на вкус) покрошив в синюю пластмассовую тарелку хлеб стал медленно есть получившуюся похлебку запивая все это едва сладким чаем. Вспомнилось, как шутили над только попавшими в армию, говоря что если помешать чай ложкой 99 раз в одну сторону, а потом столько же в другую он становится слаще. Некоторые верили и помешивали.
Когда вышел из помещения уже стемнело, надо было идти на станцую космической связи, подменять на ужин, по дороге завернул к передающему радиоцентру, там, рядом с удерживаемыми растяжками антеннами, росла акация – ее колючки были отличными зубочистками.
В окно «передающего» заглядывал Длинный.
- стоять! Бояться! Что здесь высматриваешь?
Длинный чуть не подпрыгнул, но узнав меня заулыбался.
- Профи, выручай. Меня дембеля за самогоном послали, вот купил, принес...
- ну и чего здесь стоишь, палишься? Еще попадешься кому-то из шакалов.
- Они там бухие уже, опять строить начнут. Отнеси им. Тебе же ни чего не будет. Выручай.
- ладно, давай сюда пузыри.
- Спасибо большое! Я этого ни когда не забуду.
Дверь «передающего» как правило заперта и открывалась только изнутри по звонку. В этот раз закрыть ее забыли, похоже парни и правда были пьяны.
- дави ее! Дави!
- вот она, давай. Ты чего убегаешь-то?
- сам дави я в тапках, еще укусит
Темное мохнатое пятно размером со спичечный коробок метнулось по полу и исчезло под передатчиком. В очередной раз фаланге удалось ускользнуть быстрая она зараза, говорят, этот паук больно кусается, но мне к счастью проверять не доводилось.
Возбуждение пьяных охотников за фалангами медленно угасало.
- Профи, тебе чего?
Я, улыбаясь, выставил на стол две прозрачные бутылки без этикетки.
- да вот, Длинного встретил.
- а сам он где?
- в казарму пошел.
- Длинный знает когда шкериться, нужно, - заржал Витёк, - придется Косому одному отдуваться.
Только сейчас я заметил сидящего на полу в углу за столом сжавшегося в форме эмбриона Косого.
- а Профи тоже подойдет, - это уже Павлуша, мелкий и злобный тип (неприятное сочетание для дембеля), - Профи, готовь фанеру к осмотру.
- мне по сроку службы не положено.
- ты прих…л, года не прослужил, а про срок службы втираешь, - лицо Павлуши пошло красными пятнами, - пока мы не дембельнемся даже не вспоминай про срок службы. Понял?
- отстань ты от него, что тебе духов мало? – у Витька было хорошее настроение. – Профи ты куда сейчас?
- на "космос" подменять на ужин.
- вот и иди. Скажи Виталику пусть сюда зайдет.
Я выходил из передающего радиоцентра, а за спиной кричал Павлуша:
- Косой, фанеру к осмотру.
-фанера трехслойная, бронебойная 1979 года выпуска к осмотру готова…
Затем глухой звук удара и стон Косого.
- как откат? – бесился Павлуша. – Косой, не слышу доклада.
Закрывшаяся дверь не позволила услышать ответ Косого.
Приятно помочь другу. Говорят, армейская дружба у многих растягивается на всю жизнь. Почему и как она возникает я не знаю. Мангуш с Косым были друзьями не разлей вода, только они называли друг друга по имени и делились самым сокровенным и наболевшим. Вот и этой ночью Мангуш рассказывал как он съездил на свадьбу к сестре (все таки близость к командиру части дает неоспоримые преимущества), а притихший Косой молча его слушал.
- в общем свидетельница ни какая уже была, я тоже в умат. Куда отвести ее все классы школы позакрывали, ну мы в туалет на втором этаже. Он узкий, тесный. Она меня спрашивает «ты стоя сможешь?», а я 5 месяцев женщины не видел тут любой не то что стоя, стоя на голове смог бы. Ты бы тоже смог. Да Валера? Валера ты спишь что ли?
Ответом Мангушу было мирное посапывание Валеры-Косого, он и правда уснул под рассказ своего друга.
- я ему душу раскрываю, а он спит. Вот сука, - обиделся Мангуш.
Тут я не выдержал и заржал в голос разбудив весь кубрик.
А я был дружен с Длинным, хоть он и младше на призыв, но как то сошлись с ним. Много рассказывали о своей жизни на гражданке, обещали приезжать друг другу в гости:
- там мы так забухаем. Так забухаем... А потом по бабам.
- и пока всех баб твоего городе не...
- не всех, а всех красивых.
Я выручал его часто, ну вы уже знаете как например.
- Профи иди-ка сюда.
Вечером следующего дня меня выцепили на командном пункте и завели в комнату телефонистов. В комнате столпилось несколько дембелей.
- где самогон?
- какой?
- какой тебе Длинный передал.
- я вчера все отдал.
- причем здесь вчера. Сегодняшний ты куда дел? Длинного сюда приведите.
Длинный встал прижавшись к стене возле двери, он смотрел в пол перед собой иногда поднимая взгляд и обегая глазами пьяных, разъяренных дембелей.
- я все купил как вы просили. Потом Профи отдал, что бы он отнес. Ну как всегда. С него спрашивайте.
- Длинный, свободен. Ну, Профи, что скажешь?
А я ни чего не мог сказать, я просто не верил, что Длинный которого считал другом, которого я выручал, мог так меня подставить. Я молчал, а из глаз сами собой потекли слезы, по щекам, попадали на губы, я чувствовал их солоноватый привкус и не мог остановить и мне было стыдно. У меня довольно высокий болевой порог и физическая боль переносится легко, а тут было очень больно не физически, а от сумбурных чувств - разочарования, несправедливости и беспомощности…
Потом выяснилось что Длинного поймал с самогоном и забрал его себе офицер ("шакал" на солдатском сленге), и Длинный испугавшись получить от пьяных дембелей люлей решил соврать. Все выяснилось, а на душе было мерзко.
Человек – это социальное животное и без друзей он не может и у меня есть друзья. Для меня друг это тот, кто может позвонить в 2 часа ночи и сказать «приезжай помощь нужна» и я поеду, а не пошлю его лесом. И еще один нюанс, сам я стараюсь не просить о многом друзей и не ставить их в ситуацию когда можно предать, подставить… потому что не хочу вновь испытать чувства разочарования, несправедливости, беспомощности.