стихи

Последний пост:04.10.2019
11
1 20 21 22 23 24
  • Лёха Никонов

    Я проткнул свою руку шилом
    и теперь вся ладонь занемела,
    я хотел, чтобы было красиво,
    хоть и выглядит скверно.
    Пьяная мразь злорадствовала
    - Тоже, мне, горе...
    А кровь текла по канализации
    в балтийское море.
    Я мечтал видеть их повешенными...
    Тех, кто меня окружал
    перестрелять, как собак бешеных...
    Один из них мне сказал
    - Ты дерьмо! Ты никому не нужен!
    Я ответил, что нужен всем,
    а в его зрачках суженных
    отсвечивал Вифлеем.
    Потом я бил ему морду,
    и меня оттаскивали бляди,
    одну из которых, по ходу,
    я отодрал. На кровати
    в прокуренной комнате, я проснулся
    ...окошко царапал снег...
    люди ходили по улице.
    Среди них был только один человек.
    Он зашёл в эту комнату. Мне стало плохо.
    ... кажется, это было воскресение...
    Он схватил мою руку - Послушай, Лёха,
    я русский поэт Сергей Есенин!
    - Отстань от меня! - закричал я в ужасе,
    - Ты повесился, предварительно вырезав вены
    ещё в прошлом веке! - и комната кружится,
    выворачивая свои стены.


    3/3
    Ответить Цитировать
    3
  • Ольга Кочнова

    Где-то в лугах река

    делает поворот.

    Что там? Издалека

    память не разберёт.



    То ли вороний крик,

    к осени ‒ затяжной.

    То ли в оконцах блик

    меркнущий золотой.



    То ли в руинах храм,

    то ли колхоз под снос...

    Молча (по чьим следам?)

    тянется в рай обоз.



    Что там летит во мрак?

    Что приготовил век?

    Ворона чёрный зрак

    косится в пойму рек.



    Здесь за сельцом река

    делала поворот...

    Что там в глухих лугах,

    память не разберёт.
    339/402
    Ответить Цитировать
    1
  • Дария Кошка

    Двери хлопают разом: сто
    входов щедро за крылий право
    пастью щелкнули. Вопрос в том,
    если сыплетесь вниз – куда вы.

    Семена покатились вскачь,
    жемчугам не чета: погаснут.
    Засевай полынью́, чудачь!
    Звезды будут светить без нас? – Нет.

    Открываю рюкзак: дохнул
    холодами, покорен ночи:
    Положи в меня хоть бы нуль –
    вещий путь тебе напророчу.

    Но и пальцы дрожат в руке
    левой – правые. Зябь застала.
    Дверь открою и налегке
    в тишину исхудало талую
    выйду
    340/402
    Ответить Цитировать
    1
  • Дария Кошка

    Он

    Всякой твари набит живот
    звездоладами. Поезда
    прочь рассыпались. Вот же, вот:
    падает
    и моя
    звезда.
    И не вдруг сойдешь с места к лон-
    но увитой дорогами дали.
    Я себе теперь точно клон,
    которого не создали.

    По нервозности всех поверхностей
    не суди о моей судь_бе-
    гу и меняю себя на верность
    не тебе, а самой себе.
    Коридор из дверей захлопнутых
    не твоим зеркалам глотать.
    Для меня город – птичий зоб, кнут и
    у-прощаний святая гладь.

    На ступеньках его собора
    мотыльками – на фонари.
    Пусть веду себя точно вор, а
    за меня теперь – путь, дар, и –
    слышишь? –
    музыка –
    Бах.
    А стая
    возвращается – лишь иной.
    Он в раскрылье меня впускает
    и возносит над тишиной.

    Он зовет меня: «Слушай, море
    в вещи плещет сонмами нот.
    На просторе как во соборе
    голосветел небесный свод…»
    341/402
    Ответить Цитировать
    1
  • Дария Кошка

    Местоимения



    Душами грешников вырываются голоса

    из глубин наших горл, объятых пламенем;

    душат. Из братских могил – в небеса,

    поднимаясь над городом каменным,



    тянутся лентами-именами вверх,

    с плеском – в холодное чёрно-лиловое.

    Вещим становится слово всех,

    кто беспамятно бился за Новое.



    Зов раздаётся, молитва, мантра –

    никому, ни за чем. Но гаснет

    медленным снопом искр: антро-

    по завтра тому, где нас нет.
    342/402
    Ответить Цитировать
    1
  • Анатолий Гринвальд

    ПРОВИНЦИАЛЬНОЕ

    В моём маленьком городе всё по-прежнему.
    Секс тоже традиционен, даже с гетерой,
    К ней здесь относятся очень бережно, –
    Единственный, ощутимый рукою, критерий
    Цивилизации. Здесь даже в праздники тихо,
    Бандиты стреляют друг в друга редко,
    И слышно, как часики тикают
    У бабушек в домиках. Еда – квас да редька.
    Частный сектор, из небоскрёбов – пятиэтажки,
    За ними сразу начинается небо, в нём – птицы
    Летают, как будто бы им не страшно
    Упасть на асфальт и до крови разбиться.
    Три школы. В них постигают дети
    Первые уроки жестокости и равнодушия.
    Старшеклассники на переменах дерутся кастетами
    За девочку (имя), – стоит в стороне, густо надушена.
    Вечереет. Мимо окон всё чаще проходят пьяные,
    Как-то кругами, но всё же передвигаются,
    В таком состоянии любая поляна
    Становится домом. Во мне – чувство зависти.
    День прошёл, размышляю – не пора ли
    Отгородиться от улицы ставнями.
    Памятник Ленину ночью убрали,
    Статую свободы пока не поставили.
    343/402
    Ответить Цитировать
    2
  • Анатолий Гринвальд

    Шапито



    1.


    Как твоё имя, клоун?
    В афише оно не стояло... тем не менее, браво...
    Тебе не наскучило делать наклоны
    Направо-налево... налево-направо?
    Ты действительно весёлый человек, не притворяешься?
    И тебе никогда не бывает грустно? – отвечай, только честно...
    А зачем у тебя на шнурочках варежки?
    Чтобы не потерялись от резких жестов?
    У тебя есть любимая, клоун?
    Наверное, да... и она, непременно, – уборщица.
    Вы с нею целуетесь тайком за колонной
    Во время антракта... тебе не хотелось ни разу броситься
    Со своим деревянным мечом на тигра? –
    Они у вас здесь слишком уж наглые...
    Скорей всего нет, не для тебя все эти интриги...
    Когда ты смываешь грим, мы выглядим одинаково...

    2.


    Нет у меня имени... оно потерялось в дороге из Престона в Челси...
    Может, его нашёл кто-то чужой и теперь носит...
    С тех пор и варежки на шнурочках, – чтоб так же вдруг не исчезли. –
    Когда я без варежек, везде наступает осень,
    Где бы я ни был... Давай не будем про грустно...
    Но, конечно, бывает, – и тогда высший сорт репризы.
    Публика стонет, а я кусаю язык до хруста,
    И, улыбаясь, слезами в партер брызгаю...
    Да, я ходил с деревянным мечом на тигра...
    Это было смешно... Видишь шрамы?
    Но ты прав, – не для меня эти игры...
    Пусть живут... согласись, – в них присутствует некий шарм...
    А любимая моя – эквилибристка – идёт сейчас по трапеции...
    Я за неё боюсь... она без страховки выполняет смертельный номер...
    Слышешь как стало тихо? Ей не на что там опереться...
    Говорят, у неё от притяжения земного абсолютная автономия,
    И, если упадёт, то не вниз полетит, а вверх...

    (словно кто-то дёрнул верёвочку)...

    Но и падая вверх, можно разбиться... о звёзды.
    Она влюблена не в меня – в отважного дрессировщика.
    Когда она выполняет свой номер, мне не хватает воздуха...

    ...Посмотрю в зеркало, вижу – пряди под разноцветною кепкою поседели.
    Над огромною бабочкой нечёткий овал лица...
    Знаешь, стал забывать, как я выгляжу на самом деле...
    Когда я смываю грим, он не смывается...
    344/402
    Ответить Цитировать
    4
  • Анатолий Гринвальд

    Странствие по чужбине



    В углу, охраняемые от посягательств мух паутиной,
    Продолжают жить своей жизнью пейзажи, наброски.
    Подойдёшь ближе – услышишь фразу (как будто бы по-латыни):
    «Никогда не бойся потерять ощущение лета, не бойся...»
    Это смеётся глазами девочка с короткой стрижкой,
    Нарисованная тобой нежною акварелью.
    В её мире солнце всегда, – большое, доброе, рыжее...
    В неё тайно влюблён философ и царь – Марк Аврелий.
    Он приходит к ней в короткой тоге простого смертного...
    Он слушает её советы по управлению римской империей...
    Он гладит её тонкую руку бережно и очень медленно...
    У неё белокровье... и цвет кожи поэтому белый.
    Она умирает... Она смеётся... Она художникам позирует,
    Поочерёдно принимая форму Мадонны, Моны Лизы или Данаи...
    Она уходит, лишь только её узнаёшь... понимая своё бессилие,
    Пытаешься удержать её за руку... замечаешь, что рука ледяная.
    Марк Аврелий плачет... он сегодня напьётся в бедном квартале,
    Призовёт граждан к восстанию, устроит на улице драку... а после
    Ему будет шептать дешёвая девка, картавя:
    «Никогда не бойся потерять ощущение лета... не бойся...»
    345/402
    Ответить Цитировать
    1
  • Анатолий Гринвальд

    Хрусталь и август


    И искать в этих строчках то, что было тобою.
    То, что было тобой... все бутылки под утро пустые.
    И всё ныло на уровне памяти болью тупою.
    А потом отпустило...
    А потом отпустило, и соседка по даче открыла зелёные ставни,
    И одёрнула шторы, и ходила внутри своих комнат почти неодетой.
    Я за солью зашёл и боялся, что, может, не встанет...
    Но соседка была хороша и знала, что надо ей делать.
    Я лежал и смотрел на неё, становился цветком... её пальцы,
    Её губы, ресницы, порхали, как бабочки утром над клумбой.
    И я вспомнил тебя... и руками за простынь цеплялся...
    И цветок мой заплакал... на глаза... на ресницы... на губы...
    346/402
    Ответить Цитировать
    2
  • Анатолий Гринвальд

    Один монумент в райцентре


    А на карте моей страны, куда ни ткни, всюду азия или сибирь...
    Там растут, в основном, хрущёвки, в лабиринтах которых отражается эхо,
    Если крикнуть так долго... но кричать я забил...
    Вздрогнул с другом на посошок и уехал...
    Я и сам не верил, что так вот просто... всё казалось:
    Снится сон не из худших, но проснёшься после...
    Не проснулся... а друг стоит до сих пор на вокзале...
    И который год провожает глазами мой поезд...
    347/402
    Ответить Цитировать
    1
  • Анатолий Гринвальд

    Зимнее солнцестояние


    Пауза в отношениях человечества и Всевышнего
    Затянулась, как-то обходятся друг без друга.
    Святая земля не родит, то ли солнцем, то ли войною выжжена.
    Чаще в других регионах появляются мессии, их определяют в дурки, –
    Это в худшем случае, в лучшем – не обращают внимания.
    А они обижаются, что не ведут на распятье.
    Срываются... напиваются каждый день до невменяемого.
    Их магдалины не знают, куда спиртное и деньги прятать.
    Я лично знал двух иисусов и одну божью матерь.
    Мы вместе курили гашиш и тусовались в подъездах.
    Один иисус стал буддистом, другого убили в марте...
    А дева мария ушла в поэтессы.
    Её-то мне больше всего не хватает ночами.
    Она вышла замуж, уехала, и я потерял её в этом мире.
    Я вспоминаю, как соприкасались ресницами и подолгу молчали...
    И пишу ей письма, на конверте ставлю: «Деве Марии».
    348/402
    Ответить Цитировать
    1
  • Анатолий Гринвальд

    Провинциальное-2



    Люди на вокзалах нервничают, ожидая поезда,
    Словно им есть куда-то ещё торопиться...
    Часы на руках сверяют с вокзальными, им боязно
    Туда, где никто не ждёт, опоздать. Они не похожи на птиц.
    Я прихожу сюда с блокнотом, рисую их спины,
    От напряжения потные лица, загорелые руки.
    Всем наплевать на меня. Мне на всех. В воздухе пыльно.
    Голос за кадром: «На пятый пришёл Самара – Калуга».
    Девушка в платье зелёном встречает солдата,
    Он очень голоден, кажется – здесь и случится,
    То, что должно быть при встрече... Красная дата...
    Запомнит надолго защитник отчизны.
    Мальчики бритые ищут лохов на перроне,
    Пугают словами, делая ударенья
    На паузах... бесстрашнее, чем Аль Капоне,
    И много злее. Лохи отдают им деньги.
    Бабульки торгуют хлебом, девочки – телом.
    Менты собирают дань, с грешниц – натурой
    Берут иногда; насытив своё хотело,
    Подозревают, что в чём-то их крупно надули...
    «Лучше бы взял деньгами», – бормочет сержантик. –
    Прав, ведь какой-никакой, но стабильный источник дохода.
    Солнце в зените – ему самому, наверное, жарко.
    Вздохнув тяжело напоследок, поезд уходит.
    349/402
    Ответить Цитировать
    2
  • Анатолий Гринвальд

    Параллельный мир



    Больше всего... меньше всего... не гуляй по проезжей части...
    Твоё солнце сегодня не светит, и продавщица мороженого
    Заболела абортом, не вышла на смену. У хромого жестянщика
    Разжиться резинкою для рогатки за пачку «Казбека» можно.
    Стреляли по неприёмным бутылкам, иногда по окнам злодеев.
    Главным злодеем был завуч школы, остриженный вечно налысо.
    Приходилось порядком ходить, – он жил за литейным.
    В людей и птиц не стреляли, – наверно, стеснялись...
    Первая сигарета, и с ней – ощущение взрослости.
    Бутылка вина, в банке консервной сардины плавают.
    А девочки в этот период более высокого роста,
    Смотрят всегда сверху вниз... как-то всё это неправильно...
    Ещё вечерами бегали к общественной бане, подсматривали.
    Женщины знали... возражали сначала, но после привыкли.
    Пришёл с афганской войны сосед... бился об стол головою косматою...
    Когда напивался, мы прятали от него ножи, да и вилки.
    Столик, бидон с кислым пивом, хвост рыбы, смятая пачка «Опала».
    Я вижу сейчас этот дворик написанным в стиле Матисса.
    Всё там так и осталось... живёт, как и было, никуда не пропало...
    Всё так же метёт тротуар тётя Шура с похмелья и матерится.
    350/402
    Ответить Цитировать
    1
  • Анатолий Гринвальд

    Роман без героя



    Будет лето, конечно будет

    Много солнца, девушки в лёгких платьях

    Не отвергающие флирта, блуда…

    Девушки с волосами цвета платины.

    Я поеду на пляж, куплю по дороге пива,

    Буду пить из горла за ресницы, колени

    Незнакомок, которые терпеливо

    Ждали этот июнь, и за зиму не околели.

    А ещё я куплю себе этим летом сомбреро –

    Пусть висит над кроватью – пить, есть, не просит.

    Проколю одно ухо, виски обрею

    Не зачем-нибудь, а так просто.

    И под тёплым дождём стоять на балконе буду,

    Рукой облако трогать из шерсти овечьей…

    Словно сам себе Магомет, Иисус и Будда…

    И мне будет казаться, что лето вечно.

    И мне будет казаться, что я незряшный,

    Что на землю я с целью какой-то послан,

    И забуду, что было со мною раньше,

    И не вспомню, что будет со мною после.
    351/402
    Ответить Цитировать
    0
  • Анатолий Гринвальд

    три причины изменить цвет глаз



    З. С.



    шумел коктейль небраска в голове

    не знаю для чего опять напился

    а ты пошла от столика в кафе

    в ночную улицу как пароход от пирса

    уходит в море и зелёный светофор

    был маяком тебе в подлунном мире

    и наш не очень трезвый разговор

    завис над столиком как будто накурили

    ты будешь счастлива конечно же бог мой

    или несчастлива что в общем быть не может

    ведь за тебя молитвы богомол

    возносит к небу. быть бы мне моложе

    или хотя б немного потрезвей

    примерно годолитров на пятнадцать

    я б за тебя как истинный тезей

    порвал бы всех ментов и папарацци

    небрит и пьян твоей любовью сыт

    словлю такси и с внешностью аскета

    в нём мне предложит девочку таксист

    примерно так как предлагают сигарету

    и захлебнётся новым шлягером весь мир

    когда он включит счётчик свой и плеер

    не надо брат я только что курил

    ему ответить невпопад успею
    352/402
    Ответить Цитировать
    0
  • Анатолий Гринвальд

    легенды и мифы древней греции



    мы теряем любовь постепенно просроченно

    поимённо пошагово и бесконечно

    мы теряем её никотиново сочно

    не будите меня – я сойду на конечной

    мы теряем её мы теряем её мы теряем

    так ведь проще когда ни за что ни в ответе

    от неё мы уходим и хлопаем громко дверями

    мы выходим на свет мы выходим на ветер

    мы выходим на жизнь мы навечно навечно уходим

    мы берём диск пинк флойда с собой и любимые книги

    мы выходим на зной мы выходим на холод

    захлебнувшись своим нескончаемым криком

    мы теряем любовь беспричинно безграмотно безиллюзорно

    бессердечно беспочвенно безлимонадово пошло

    мы теряем её под хиты асидиси кобзона

    мы теряем её в настоящем в грядущем и в прошлом

    знают ангелы только как ночь скоротавши в засаде

    и решительно крепкий табак закурив на рассвете

    в небо это вкрутив одичавший от звёзд штопор взгляда

    мы выходим на смерть мы выходим на ветер
    353/402
    Ответить Цитировать
    0
  • Джордже Баковия

    ОСЕНЬ

    В казарме играет горнист.
    Листву разбросало.
    Я слышу то шелест, то свист,
    То скрежет металла.

    Взрывается школьный звонок –
    Обычный порядок.
    И ветер взметает у ног
    Обрывки тетрадок.

    Над площадью виснет собор
    Распластанной тенью.
    И листья слетают во двор…
    И запахи тленья.

    В казарме играет горнист
    Протяжно, упорно.
    Окраина. Скрежет и свист.
    И отзвуки горна.

    Перевела с румынского Любовь Фельдшер
    354/402
    Ответить Цитировать
    0
  • Анатолий Гринвальд

    Волшебник страны Оз

    а на тебя пасьянс не сходится
    (ну этот гринвальд точно ёбнулся
    он очумел видать от холода
    астрального в саксонской области)

    а на тебя опять бессонница
    пишу стихи но больше прозою
    и утром прикурив от солнца я
    в кровать отправлюсь с папиросою

    над грудью левой подержи ладонь
    ты слышишь стук глухой под брошью?
    нет, то не сердце бьётся дольником -
    я изнутри стучусь непрошенно
    355/402
    Ответить Цитировать
    0
  • Анатолий Гринвальд

    Каприччио

    в висках отдаваясь болью каблучки стучали по гравию
    напоследок вспыхнув в тысячу ват моё солнце померкло
    напиться порвать твои фотографии
    но это мелко
    такая месть к лицу слабому
    в запястья мне гвозди по три с половиной дюйма
    уже завтра кто-то будет трогать грудь твою лапами
    лучше мне об этом не думать
    лучше мне не знаю что лучше не знаю
    метаться по комнате теннисным мячиком
    пойти паломником к мёртвому морю к синаю
    никогда не играть отныне в девочки-мальчики
    по стене рукой сыплется штукатурка ломаются ногти
    дуть на рубец который так долго стынет
    повторять в тишине застывшей на самой высокой ноте
    никогда никогда отныне
    356/402
    Ответить Цитировать
    0
  • Анатолий Гринвальд

    Каприччио

    в висках отдаваясь болью каблучки стучали по гравию
    напоследок вспыхнув в тысячу ват моё солнце померкло
    напиться порвать твои фотографии
    но это мелко
    такая месть к лицу слабому
    в запястья мне гвозди по три с половиной дюйма
    уже завтра кто-то будет трогать грудь твою лапами
    лучше мне об этом не думать
    лучше мне не знаю что лучше не знаю
    метаться по комнате теннисным мячиком
    пойти паломником к мёртвому морю к синаю
    никогда не играть отныне в девочки-мальчики
    по стене рукой сыплется штукатурка ломаются ногти
    дуть на рубец который так долго стынет
    повторять в тишине застывшей на самой высокой ноте
    никогда никогда отныне
    357/402
    Ответить Цитировать
    0
1 20 21 22 23 24
1 человек читает эту тему (1 гость):
Зачем регистрироваться на GipsyTeam?
  • Вы сможете оставлять комментарии, оценивать посты, участвовать в дискуссиях и повышать свой уровень игры.
  • Если вы предпочитаете четырехцветную колоду и хотите отключить анимацию аватаров, эти возможности будут в настройках профиля.
  • Вам станут доступны закладки, бекинг и другие удобные инструменты сайта.
  • На каждой странице будет видно, где появились новые посты и комментарии.
  • Если вы зарегистрированы в покер-румах через GipsyTeam, вы получите статистику рейка, бонусные очки для покупок в магазине, эксклюзивные акции и расширенную поддержку.s